Подлодки адмирала Макарова - [88]

Макаров бросился к коменданту крепости.

— Аэростат есть?

— Так точно. Только приказу не было его поднять.

— Господин подполковник! Связи с Санкт-Петербургом нет. Вы — главный. Положение врага неизвестно. Что еще не ясно?

Старый служака, давно усвоивший, что действие всегда наказуемо более чем бездействие, ломался минут десять, затем, наконец, велел поднять аппарат на полверсты. Наблюдатель тотчас обнаружил далекие дымы на горизонте.

Макаров сломя голову бросился к минерам, не теряя ни секунды на отправку вестового. Тут — снова конфуз. У них свой начальник, суровый каперанг, над ним не менее сердитый адмирал Пилкин собственной персоной. Никак без ихнего приказу выходить в море не положено-с.

— Ма-а-алча-ать! — заревел Степан Осипович, перекрыв громкостью пароходный гудок. — Без связи с берегом как старший по званию я принимаю командование. К установке минных заграждений согласно схеме приступить!

Минеры переглянулись, самый резвый из них промолвил:

— Ваше высокоблагородие, так не велено нам заграждение ставить без приказу из Кронштадта.

Тем самым мичман задержал исполнение приказа на четыре минуты, по прошествии которых его уронили лицом на пирс матросы с «Лосося».

— За отказ к выполнению приказа в боевой обстановке взять мерзавца под арест до морского суда. Кто из унтеров старший на минзаге? Принять командование!

Макаров повернулся к взбледнувшим минерам и вытащил револьвер.

— Арестовывать остальных нет времени. По законам военного времени пристрелю на месте. Машины под парами? Приступить к постановке заграждений.

Лишь один из минеров робко попросил:

— Не изволите письменно приказать, ваше высокоблагородие? Начальство наше сердиты бывают…

— Вернусь из похода, мичман, напишу. Много чего напишу. О том, что при виде врага вы ссыте от страха и о карьере думаете, а не о защите Отечества. Бего-ом!

Собрав вместе Ланского и коменданта, Макаров объявил о своем чрезвычайном приказе. Впрочем, гарнизона крепости это практически не касалось. У них задача одна — отстреливаться.

— Выходим немедленно, господин капитан второго ранга. Атакуем по очереди, чтоб не мешаться. Первой — «Мако», высадить обе торпеды и ждать, потом поставить мины за спиной англичан, как спустят якоря перед островом. Стремиться уничтожать крупные броненосцы и крейсера, транспорты потом.

— Степан Осипович, в инструкции сказано — пароходы с десантом топить, чтоб не высадились, — заюлил Ланской.

— Разуйте глаза! Здесь — скалы и камни. Они могут решиться на высадку, только сровняв форт с землей крупным калибром. Тем более — зачем им Гохланд? Они под прикрытием пушек броненосцев протралят проход и двинут дальше, к Котлину. Приказываю: уничтожить как можно больше броненосцев. А от ответственности за свои приказы я никогда не уходил.

Командир балтийских подлодок, нежданно попавший в подчинение своему подначальному, невольно вытянул руки по швам. Он слышал историю, как на дне залива Золотой Рог по приказу Макарова задушили громко крикнувшего матроса и выбросили тело за борт. Правда или нет, но судя по тому, как знаменитый подводник обошелся с минером, с ним лучше не шутить.

Когда разъездной катер с кучей приказов добрался до Гохланда, в недавно заполненной бухточке не оказалось ни единого корабля. Минеры торопливо забрасывали пролив, а с запада доносились отдаленные раскаты грома. Осторожные и обтекаемые формулировки, по возможности снимающие ответственность с авторов приказа, запоздали.

Нагнавший страху на русских Макаров разглядывал в перископ британскую эскадру и раздумывал, как ловчее застращать джентльменов, которым урок в Дарданеллах не пошел впрок. Финский залив лишь на карте узкий. До самого Котлина можно идти несколькими путями, запоздалые минзаги успеют перекрыть два-три самых глубоких. Обойдя мины, британцы безбоязненно могут следовать к Кронштадту. Там — основные наши силы. Но стоит ли сразу пускать врага к задней линии обороны — непонятно, как и многие другие решения адмиралтейских стратегов.

В оптику заметно, что клином впереди движутся три явно старых парохода. Именно из-за них эскадра ползет не больше семи-восьми узлов. Три смертника надеются обнаружить минное поле. Любопытно, кто в экипажах? Висельники, которым обещано помилование?

За приговоренными маршируют броненосцы, краса и гордость владычицы морей. Первым величаво приближается «Эйджинкорт». Неизвестно, что свалится на голову Ланге в Эгейском море, но здесь Альбион не поскупился. Известно, что линейный корабль лучше всего несет службу в своей гавани, не покидая ее годами и устаревая у причальной бочки. Выход в море невероятно дорог. Гигант сжигает уголь десятками тонн в сутки, непрестанно ломается. Потому-то большими кораблями лучше угрожать издали. Беда в том, что раз в десять-двадцать лет нужно-таки вытаскивать их в море и пугать народы громом орудий. Не страшна пушка, которая не бабахает. Потом можно снова заснуть, пока заряд страха перед Юнион Джеком не развеется.

Первый же взрыв разворачивает носовую часть флагману. Молодчина, Калинин, не дрогнул пропустить над головой жертвенных старушек и отстреляться по самой большой дичи. Жаль, что второй торпеды не слышно. Теперь только хватило бы везения и умения уйти на глубине в сторону.