Подлинная «судьба резидента». Долгий путь на Родину - [49]

Здесь разговор идет о тех, кто случайно был подобран на эту работу и свою работу видит как вариант хорошо заработать. Особенно жаль в этой ситуации, что новые сотрудники в своей деятельности выражают ненависть по отношению к русскому народу, выражая свою неприязнь к священной религии».

Ответный удар не заставил себя долго ждать. Обе стороны, забыв о первоначальных требованиях, начали поливать друг друга грязью, обвиняя во всех смертных грехах.

Представляю, как радовались в Москве, когда там об этом узнали. В то время как Лубянка от радости хлопала в ладоши, ЦРУ был обеспокоен этим перманентным состоянием скандала на «Радио Свобода». Американцы подложили себе бомбу, и наступило время гасить пламя.

В этот момент я руководил Отделом новостей, то есть отвечал за первые двадцать минут передач. Центр категорически запретил мне вмешиваться в разногласия эмигрантов или занимать чью-то сторону.

Мне следовало докладывать обо всем происходящем. Москва внимательно следила за эскалацией разногласий и подливала, как я считаю, масло в огонь.

Безусловно, по разным причинам я не мог вести себя нейтрально. Это означало потерю имиджа и дружбы. Я принял позицию, которую защищаю и сегодня. Ее можно описать несколькими словами: невозможно пособничество национальной розни. Нельзя терпеть действия, порочащие и уничижающие народы. Призывы к антагонизму в Германии являются актом, ведущим к уголовной ответственности. Кампания компромата отдельных сотрудников национальных редакций и против всей русской редакции, вместе взятой, ставит себе целью скомпрометировать “Радио Свобода” перед Конгрессом США. С другой стороны, такая кампания является желанным подарком советской разведке, которая уже на протяжении длительного времени называет Радиостанцию змеиным гнездом».

Приблизительно в этом духе у меня дома был написан меморандум руководству Радиостанции и, начав рукопашную, я вступил в противоречие с указаниями Центра.

До того как был составлен этот меморандум, в Мюнхене появился новичок, диссидент Леонид Плющ, националист крайне правого уклона, выступивший перед сотрудниками русской и украинской редакций. Экстремисты каждого крыла как будто только ждали такого выступления. Вслед за выступлением Плюща вновь разгорелись страсти. Ситуация стала на самом деле взрывоопасной, так как эмигранты «третьей волны» подготовились к решительной атаке. Поэтому у меня дома был составлен совместный меморандум сотрудников, в котором мы просили руководство радиостанции незамедлительно принять решительные меры и положить конец денонсациям и провокациям, восстановив на радиостанции дружественную атмосферу.

Меморандум был готов утром 18 января 1977 года. Мы его обнародовали, собирая подписи. Всего подписало 70 человек, причем сотрудники не только русской, но и армянской, грузинской, таджикской, белорусской, азербайджанской и других редакций. Этот репрезентативный документ возымел должное действие на американское руководство.

Немедленно поступил дипломатичный ответ вице-президента «Радио Свобода» и «Радио Свободная Европа» Вальтера Скотта. Он призывал обе враждебные стороны заключить мир и прекратить взаимные инсинуации. В противном случае, предупреждал он, это может иметь непоправимые последствия для радиостанции. В связи с этим инициаторы меморандума на коротком совещании договорились поддержать аргументы Скотта и сделать все, чтобы разрядить конфликт. Кстати, это соответствовало нашей первоначальной позиции, изложенной в меморандуме.

Но противоположная сторона оставалась на пути конфронтации. Они даже подали иск в немецкий суд, обвинив всех подписантов меморандума в антисемитизме и других тяжких нарушениях.

Суд с недовольством рассматривал дело. Спор долго тянулся туда-обратно и закончился тем, что истец забрал свои обвинения и согласился на мирный договор.

Еще раз повторю, что весь многолетний скандал, объективно говоря, пошел на пользу моей стране. Был сорван «занавес тайны» вокруг «Радио Свобода», и западные средства массовой информации бились вокруг новых известий, используя все правила боя. У советских газет в первое время появился отличный материал для пропаганды. Забавно, что СМИ ФРГ достаточно часто цитировали этот материал, сообщая о последних событиях в Мюнхене.

У американских конгрессменов появлялись все новые вопросы, из-за чего возобновились заседания для проверки деятельности РС/РСЕ и в ЦРУ продолжали рубить головы.

Тогда, из-за памятного меморандума руководству, некоторые израильские эмигранты, в частности те сотрудники, кто мог быть мне благодарен за свой найм на работу, клеймили меня антисемитом. Какой бред! Мне можно все приписать, но только не это. Даже задумай я заняться какой-то экстремистской деятельностью, Центр в Москве нашел бы путь задушить такую попытку в самом ее зародыше. Иначе меня немедленно отправили бы домой.

В отличие от других, я не относился ни к каким группировкам или содружествам соотечественников. Я не был «старым эмигрантом», власовцем или евреем. У меня не было прошлого диссидентства в СССР. Я не был переселенцем без места жительства, а ясно и просто — был бежавшим моряком, особенным в своем роде. Со временем я научился извлекать из этого пользу. С момента, когда я появился в Мюнхене, курсировал слух, что у Туманова существуют связи с американской разведкой. Иначе трудно было представить, за какие заслуги меня наняли на работу на «Радио Свобода». Я прикладывал много усилий, чтобы развеять это мнение, после того как заметил, с каким пристрастием сотрудники относились к американцам. Особенно странно, что мой статус ничем не связанного и независимого человека вполне удовлетворял американцев. В любом случае руководство радиостанции много сделало для продвижения моей карьеры. Как любому руководству в США или СССР, в качестве руководителей среднего звена нужны не слишком талантливые или тяжело управляемые и непредсказуемые люди, а обычные рабочие лошадки, за какую меня американцы считали.