Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - [314]
И это Савицкий тоже должен был знать, однако злоба и ненависть к страшилищу в огромных ботфортах, с оловянными пулями вместо глаз, как он называет человека, которому присягал и которому служил, помутили разум полковника Генерального штаба.
Об этом можно было бы и не говорить, но именно Иван Федорович Савицкий и был одним из тех, кто распускал слух, что Николай I отравился.
В своих мемуарах, написанных за границей, он рассказал, что якобы гомеопат М. Мандт – любимый лейб-медик царя – поведал ему, будто император попросил у него (Мандта) яда и он дал ему этот яд. Название ядовитого вещества, данного государю, Мандт почему-то ему не назвал… Замечательно, что уже в 1859 году этот гипотетический рассказ появился в герценовском «Колоколе».
Никаких прямых свидетельств самого М. Мандта не сохранилось, и пересказ полковника Савицкого нужно, по-видимому, считать болезненным преувеличением, как и гибель русской армии у Евпатории. Тем более что в вымышленных И.Ф. Савицким откровениях гомеопата Мандта многое не сходится.
Нельзя серьезно относиться и к показаниям анатома Венцеля Грубера, который участвовал во вскрытии тела императора и якобы увидел некие признаки, указывавшие на возможность отравления.
Не будем останавливаться на бесчисленных нестыковках по времени, по ситуации, но о том, что сами эти ничтожные мысли, приписываемые Николаю I, не сходятся с великим характером русского императора, сказать надо.
Не мог благородный рыцарь закона и порядка воспринять мелкую неудачу генерала Хрулева под Евпаторией[193] как «предвестницу полного краха своего величия».
Подобная истерика более подходит уездному гимназисту или барышне, а не императору Николаю I, который бесстрашно выводил против бунтовщиков на площадь свой единственный, верный батальон, который и чумные бунты успокаивал единым своим словом!
Ну а главное, человек, призывавший умирающего Пушкина исполнить «последний долг христианина», просто не мог пойти на самоубийство, как бы трудно ему ни было.
Впрочем, для врагов Николая I подобные соображения не играли никакой роли.
Им надо было скрыть следы своего преступления.
Любопытную версию причин кончины Николая I излагает в своем исследовании «Двести лет вместе» А.И. Солженицын.
Он отмечает странное совпадение смерти императора с началом задуманной им реформы по уравнению евреев в правах с русскими.
Еще в 1840 году Николай I утвердил разработанный графом Павлом Дмитриевичем Киселевым проект, согласно которому, помимо всего прочего, евреев разбирали на два разряда: тех, кто имеет прочную оседлость и имущество, и тех, кто оседлости пока не имел. Им предоставлялся пятилетний срок, чтобы они стали ремесленниками или земледельцами. Тех, кто не укладывался в этот срок, велено было считать «бесполезными» и применить к ним особую военно-трудовую повинность: брать из них в рекруты по разнарядке втрое больше обычной.
Против этого «разбора» активно протестовал «полумилорд, полукупец, полуподлец» – генерал-губернатор Новороссии граф Михаил Семенович Воронцов, и в результате оглашение постановления произошло только в 1846 году, так что сам «разбор» должен был начаться лишь с января 1852 года, а карательно-принудительные меры вступили в действие именно в период Крымской войны.
Горе евреев было тогда велико.
Назначенные к набору рекруты скрывались из своих обществ. Пытаясь избежать рекрутчины, многие евреи бежали за границу или уходили в другие губернии.
Однако Николай I, по-видимому, всерьез решил уравнять евреев в правах с русскими, и его суровую бюрократию такой пустяк не смутил: за каждого не доставленного к сроку рекрута стали брать троих новых.
В результате в еврейских обществах появились наёмные «ловчики» или «хапуны», которые, как пишет А.И. Солженицын, и захватывали «пойманников», и кто действительно уклонился от призыва, или кто с просроченным паспортом, хотя бы даже и из другой губернии, или бессемейный подросток – и за них получали зачётную квитанцию в пользу нанявшего их общества.
Но всё это не восполняло недостачи рекрутов. И в 1852 году добавилось распоряжение о пресечении укрывательства евреев от воинской повинности. Вместо недостающих рекрут стали брать на службу их родственников или руководителей общин, ответственных за своевременную поставку рекрут.
Неизвестно, удалось ли бы таким образом наполнить евреями русскую армию, но в феврале 1855 года Николай I внезапно умер, и «разбор» навсегда прекратился.
«И вот, – меланхолически замечает А.И. Солженицын, – внезапная смерть Императора так же вызволила евреев в тяжёлую пору, как через столетие – смерть Сталина».
Если развивать мысль Александра Исаевича, то можно и дело врачей-отравителей сопоставить с делом об отравлении М. Мандтом Николая I.
Но и эта версия Александра Исаевича, хотя она психологически гораздо более обоснована, чем версия о самоубийстве государя, никакими фактами тоже не подкреплена…
Доктор исторических наук А.Ф. Смирнов попытался по воспоминаниям очевидцев восстановить картину похорон Николая I…
«Из Зимнего дворца после двухдневного обозрения тело покойного надлежало перевезти в Петропавловскую крепость в царскую усыпальницу. Войска шпалерами встали от Зимнего до Петропавловки, и между стройными рядами застывших гвардейских полков двинулась в путь траурная процессия.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В юности душа живет, не отдавая никому отчета в своих желаниях и грехах. Что, например, страшного в том, чтобы мальчишке разорить птичье гнездо и украсть птенца? Кажется, что игра не причинит никому вреда, и даже если птенец умрет, все в итоге исправится каким-то волшебным образом.В рассказе известного православного писателя Николая Коняева действительно происходит чудо: бабушка, прозванная «птичьей» за умение разговаривать с пернатыми на их языке, выхаживает птенца, являя детям чудо воскрешения. Коняев на примере жизненной истории показывает возможность чуда в нашем мире.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
«Имя писателя и журналиста Анатолия Алексеевича Гордиенко давно известно в Карелии. Он автор многих книг, посвященных событиям Великой Отечественной войны. Большую известность ему принес документальный роман „Гибель дивизии“, посвященный трагическим событиям советско-финляндской войны 1939—1940 гг.Книга „Давно и недавно“ — это воспоминания о людях, с которыми был знаком автор, об интересных событиях нашей страны и Карелии. Среди героев знаменитые писатели и поэты К. Симонов, Л. Леонов, Б. Пастернак, Н. Клюев, кинодокументалист Р.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Повествование о первых 20 годах жизни в США, Михаила Портнова – создателя первой в мире школы тестировщиков программного обеспечения, и его семьи в Силиконовой Долине. Двадцать лет назад школа Михаила Портнова только начиналась. Было нелегко, но Михаил упорно шёл по избранной дороге, никуда не сворачивая, и сеял «разумное, доброе, вечное». Школа разрослась и окрепла. Тысячи выпускников школы Михаила Портнова успешно адаптировались в Силиконовой Долине.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.