Подкова на счастье - [32]

Он понял, что жаждет Эльвиру. Прошло всего лишь несколько часов после рождения ее ребенка от другого мужчины, а он так сильно хочет эту женщину, что желание причиняет ему почти физическую боль. Невероятно! Такого он не мог даже представить!

Леонардо взглянул на стенные часы. Было четыре часа утра.

— Я, пожалуй, поеду, — извиняющимся тоном произнес он. — Хочу быть дома, когда Марко проснется. А днем, после занятий в школе, привезу его повидаться с тобой. До свидания, Эльвира, приятных сновидений.

Он резко развернулся и не оборачиваясь зашагал по больничному коридору. Эльвира и медсестра смотрели ему вслед.

Медсестра улыбнулась Эльвире.

— Все они такие, мужчины. Он даже не поцеловал вас на прощание! Но вы не обижайтесь, это просто от радости.

Эльвира прижалась губами к макушке Аделы, а потом тихо ответила:

— Да, конечно. Он очень волновался за нас и сейчас, наверное, совсем выбился из сил.

Хорошо бы это действительно было так, сказала себе она, хотя в глубине души понимала, что Леонардо не поцеловал ее просто потому, что не хотел…

10

На следующее утро Леонардо приехал в больницу пораньше, когда ночная смена врачей, принимавших роды, еще не разошлась по домам, и привез бутылку шампанского, перевязанную розовой ленточкой.

При появлении высокого темноволосого мужчины в темно-синем костюме в дверях ординаторской три акушерки дружно раскрыли рты.

— Я знаю, что сейчас очень рано, — обворожительно улыбнулся Леонардо. — Но перед работой я очень хотел бы увидеться с Эльвирой.

Все трое, как по команде, вскочили на ноги и поправили свои белоснежные чепцы.

— Позвольте вас проводить к ней, — хором заявили они.

Черные глаза Леонардо весело блеснули.

— Я знаю, где ее палата, — спокойно ответил он. — Хочу сделать ей сюрприз.

Он застал Эльвиру за кормлением. Малышка уютно лежала у нее на руках и энергично сосала материнскую грудь. Наслаждаясь этим новым, восхитительным ощущением, Эльвира смотрела на дочь, счастливо улыбаясь.

Леонардо долго стоял за стеклянной дверью палаты, наблюдая эту сцену, и удивлялся, насколько легко и естественно она вошла в роль матери.

Когда родился Марко, Мелани чувствовала себя неважно, а потом у нее пропало молоко, и Леонардо никогда не видел, как женщина кормит ребенка.

Он думал, что налитые молоком груди Эльвиры будут выглядеть совсем не эротично. Но, увидев продолговатый розовый сосок, понял, что лишь пытается себя обмануть.

Почувствовав магнетический взгляд его черных глаз, Эльвира подняла голову и у нее задрожали губы.

Она ожидала, что после рождения ребенка ее чувства к Леонардо изменятся, и убеждала себя, что вчерашние слова о любви были результатом послеродового гормонального всплеска, но сейчас одного взгляда на любимое прекрасное лицо было достаточно, чтобы ее поглотило непереносимо острое желание.

Леонардо вошел и поставил бутылку шампанского на тумбочку.

— Привет.

— Привет, — отозвалась она застенчиво.

Эльвиру смущало то, что вчера он видел ее совершенно беззащитной.

— Я решил заскочить к тебе перед работой.

И сразить меня наповал, мысленно добавила Эльвира.

— Я рада тебя видеть, — вслух ответила она.

Леонардо посмотрел на малышку, тихо посапывающую на руках матери. Неужели Марко тоже был таким крошечным?

— Как она тебе?

— Красавица! — с гордостью улыбнулась Эльвира.

Как и ее мать, подумал Леонардо.

— Можно мне подержать ее? Она не проснется?

— Возьми.

Он нагнулся, чтобы принять запеленатый комочек, и удивился ощущению, которое охватило его, когда он почувствовал теплое тельце в своих руках. Малышка пахла молоком и Эльвирой, и ему захотелось поцеловать ее сморщенный лобик.

Увидев, как Леонардо поцеловал ее ребенка, Эльвира почувствовала, что ее любовь к нему стала еще сильнее. Как бы ей хотелось самой оказаться в его крепких руках.

— Я позвонил твоему отцу, — сообщил он.

— И что? — спросила она с замирающим сердцем.

— Он просто счастлив. Наверное, целую минуту не мог вымолвить ни слова! Никогда бы не подумал, что Луис будет так горд, что у него родилась внучка.

Леонардо не хотелось рассказывать Эльвире о том, как неуютно он себя чувствовал, выслушивая поздравления Луиса и подвергаясь неизбежным вопросам, на кого больше похож ребенок: на него самого или на мать.

— А как Марко? — спросила Эльвира.

— Он очень взволнован. И мечтает увидеть малышку. Мы с ним заедем к тебе сегодня вечером.

Леонардо навещал Эльвиру дважды в день, пока спустя неделю она не выписалась из больницы. Леонардо вывел ее на улицу, где их поджидала машина.

Эльвира недоуменно уставилась на нее.

— Это что, новая машина? — обернулась она к нему.

— Да. — Он открыл перед ней дверцу. — Тебе нравится?

— Замечательная, — ответила Эльвира. — Но что случилось со старой?

— Ничего. Она стоит в гараже, на всякий случай. Поскольку нас теперь четверо, я просто решил, что нам нужна большая машина.

Он совсем не то имел в виду, яростно убеждала себя Эльвира, забираясь в салон.

Марко, который уже сидел внутри, поцеловал ее в щеку. Отец каждый день возил его в больницу, и всякий раз при виде новорожденной он полностью забывал о взрослых, целиком отдавая внимание малышке, крепко сжимавшей его палец в своем крохотном кулачке. Подмечая теплое отношение сына к Аделе, Леонардо чувствовал нечто похожее на угрызение совести. Он всегда полагал, что Марко будет его единственным ребенком, и не планировал иметь других детей. Теперь же поведение мальчика заставило его усомниться в своей правоте.