Подходящая пара - [11]

Собеседник не стал переубеждать ее, а лишь сухо изложил кое-какие факты.

— Его дела настолько плохи, что он заложил свое поместье под завязку. И если банк вдруг потребует от твоего отчима вернуть кредит, то…

Мартин замолчал, подчеркивая тем самым драматизм ситуации. На его губах появилась сардоническая улыбка.

— А зачем банк будет делать это? — спросила Абигайль. — И какое отношение это имеет к тебе? Или ко мне?

— Самое прямое, — произнес Мартин хрипловатым, не лишенным интимности голосом.

И Абигайль мысленно перенеслась на много лет назад, оживив в своей памяти печаль и радость, которые неразрывно были связаны с образом ее мужа.

— Я теперь владею контрольным пакетом в банке, который дал возможность Хэмфри перезаложить его поместье для того, чтобы поправить дела. Я могу хоть завтра потребовать от него возврата денег. Сделаю я это или нет — зависит исключительно от тебя, милая.

— Каким образом? — с трудом промолвила она. — Я не понимаю.

— Я уже сказал тебе, дорогая. Я хочу, чтобы ты была хозяйкой на приеме в моем доме. Сделаешь это — только это, — и я оставлю твоего отчима в покое.

Абби затравленно посмотрела на мужчину, сидевшего напротив нее. Его лицо, как у хорошего игрока в покер, ничего не выражало.

— Шантажист! — крикнула Абигайль гневно. — Он уже далеко не молодой человек, как ты можешь…

— Замолчи! сквозь зубы процедил Мартин. Она увидела, как засверкали его зрачки, когда он наконец потерял самообладание и взорвался. — Не говори мне ничего ни о шантаже, ни о манере поведения! Каким бы неудачным ни оказался наш кратковременный брак, ничто не может оправдать поведение твоего отчима в то время.

Абби чувствовала, как пылают ее щеки. Она прекрасно понимала, что Мартин имел в виду, упомянув Хэмфри.

— Если ты имеешь в виду свою мать, то я взяла с отчима слово, что он найдет…

— Взяла с него слово! — горько произнес Мартин. — Что могла сделать ты, юное создание, с человеком, для которого на первом месте стояла его репутация? Будь он проклят вместе со своей чертовой репутацией!

Вдруг гнев Мартина исчез, и в его глазах появилась скрытая угроза, которая была более пугающей, чем недавняя неудержимая ярость.

— Сказать тебе, что сделал твой отчим, Абигайль? — обманчиво ровным голосом спросил ее Мартин. — Или ты уже знаешь об этом?

— Он сказал, что нашел ей другую работу… — Абби замолчала, заметив презрительную усмешку на его губах.

— Он лгал. Ты ведь знала, что ей не предложили другую работу, не так ли? — спросил Мартин строго.

— А что я могла сделать? — стала оправдываться она. — Создать для нее работу? Мне ведь было всего восемнадцать лет. Кроме того, я…

— Твоя гордость была уязвлена, потому что я ушел от тебя? Да? Таким образом получается, что моя мать заслужила то, что она получила?

Ну, может, на какую-то ничтожную долю — да, подумала Абигайль. Но не более.

— Я всегда любила и уважала твою мать, — сказала она вслух.

— Как жаль, что Хэмфри думал иначе, — саркастически заметил Мартин. — Моя мать не сделала ничего плохого. Она много лет работала на твоего отчима как ломовая лошадь. И в благодарность он не только вышвырнул ее на улицу, но и отказался дать ей рекомендательное письмо.

Абигайль почувствовала неприятный укол совести — ей было стыдно за отчима. Она не знала, заметил ли муж ее реакцию, но он вдруг резко поднялся, повернувшись к ней спиной. Абби видела, как напряглись его плечи, с каким трудом ему удается держать свои эмоции под контролем. Она поняла, что сейчас творится в душе ее мужа, который очень редко демонстрировал свои истинные чувства.

Ей вдруг захотелось — совершенно неосознанно — подойти к нему, обнять за плечи и погладить его по волосам, по щеке, как она часто делала в прошлом. Абби понимала, что изменившемуся Мартину это может не понравиться.

— Что с ней было потом? — спросила она.

Голос мужа снова зазвучал спокойно. Сдержанный, невозмутимый, деловой тон.

— Что обычно происходит с одинокими женщинами, когда они достигают среднего возраста и вынуждены начинать все сначала? Я давал ей кое-какие деньги, заработанные по случаю физической работой, которую ты так презирала. Но в конце концов она была вынуждена согласиться на государственную помощь по безработице. Будучи гордым человеком, мать с трудом мирилась с этим подаянием, — сказал Мартин, разговаривая как бы сам с собой. — Через какое-то время она нашла себе работу, тоже в большом поместье. Такие работящие женщины, как моя мать, всегда находят себе занятие. — Глаза Мартина отливали стальным блеском. — Но это было уже не то. Она никого не знала там и была уже не в том возрасте, чтобы заводить новых друзей. К тому же я уехал в Австралию. У нее в итоге пропал интерес к жизни. Если прибавить к этому плохое питание, экономию на отоплении и так далее, то ничего удивительного в том, что через два года наступил конец. Она умерла от сердечного приступа.

— О, Мартин, мне очень жаль, — тихо сказала Абби.

Он обернулся к ней, его голубые глаза были полны муки.

— Правда? — хрипло спросил Мартин.

Она почувствовала горечь и обвинение, прозвучавшие в его вопросе.

— Боже мой, Мартин, неужели ты винишь меня в смерти твоей матери? — спросила шокированная женщина. — Ты поэтому заварил сегодня всю эту кашу?