Подготовка - [20]

— Понятно — усмехнулся Петров — выходит, что предложение о введении новой конституции временно объединило троцкистов и ленинцев, и все эти партработники дружно кинулись уничтожать своих будущих конкурентов и тех, кто допускал малейшую критику в отношении властей, тех, кто мог прийти к власти в результате выборов. Непонятно одно, почему Сталин не вмешался?

— Сталин испугался, он прекрасно понимал, что и те и другие по факту враги народа, которые ради сохранения собственной власти готовы его просто устранить, а если не удастся устранить Сталина, то они могут пойти и далее, то есть сдать страну американским банкирам, и плевать им собственно на революцию, коммунизм и все эти красивые слова. Задача у них была одна — усидеть любой ценой у власти. Вот и стали бывшие соратники рвать друг друга зубами. А когда эти "товарищи" под руководством Ежова практически уничтожили каменевско-зиновьевскую группу, тут Сталин вместе с Маленковым вытащили в Москву незапятнанного в чистках Берию, а с его помощью уже уничтожили ежовскую группу.

— Хорошо, Анатолий Сергеевич, прошу вас подготовить нам развернутую справку о современных политических реалиях и перепетиях внутрипартийной борьбы, мы её все изучим, особенно меня интересуют люди, на которых можно будет опереться нам. Мы же не сможем всё время работать только со Сталиным, нужны другие связи в ЦК и на местах. А сейчас, прошу Вас, срочно займитесь организацией спасательной операции.

Через какое то время, уже почти под вечер, в палатке собралось всё руководство бригады, пригласили и профессора Кульчитского.

— И так товарищи, хочу вас всех оповестить, что мы должны придумать легенду нашего нахождения здесь в 1938 году.

Профессор зашевелился.

— Я думаю, вы правы, мы должны предстать как единая команда, иначе нас растащат по углам, а потом, и пристрелить могут. Те знания, что мы имеем очень опасны для многих людей в руководстве страны. Вот не дай бог кто то ляпнет про Хрущева или Брежнева, а Сталин возьмет да и арестует Хрущева. Вы представляете как испугаются остальные члены ЦК, вдруг мы и про них что не будь скажем, мы сейчас для всех враги пострашнее мирового капитализма.

— Да-а, протянул Петровский — эти товарищи подумают, что мы вот так вот запросто сможем оговорить любого неугодного, и тогда вся эта свора накинется на нас как собаки на медведя.

— Так что делать, то? — спросил Зинченко — предлагайте, будем думать как самим выжить и людей наших спасти.

— Да, что там думать, надо дурку включить, типа мы ничего не знаем и ничего не слышал — ответил с грустью замполит полковник Иванов — вот ты Николай Иванович и профессор Кульчитсякий во всём виноваты, а мы не при делах.

— Поясни.

— Ну, скажи Сталину, что у тебя секретный приказ Путина, да хоть Трампа или этого, как его там, секретаря ООН, похрен — отмахнулся Петровский — скажи, что получил личную задачу от руководства страны под видом учений проникнуть в прошлое и разблокировать Ленинград, спасти жизни сотни тысяч минных жителей. Деталей этой задачи кроме тебя и профессора никто не знает.

— А если скажем нам не поверят и допросят с пристрастием? — спросил замполит.

— А если тебя будут допрашивать, то говори правду, что ничего не знаешь, мол, задачу получал лично Зинченко, а этого профессора вообще первый раз видишь.

— Нет, это не выход — отмахнулся Зинченко — мы должны четко очертить красные линии, любое задержание людей из руководства бригады, даже отрытие оперативного дела против любого члена руководства бригады, мы будем считать как работу на спецслужбы врага, с целью срыва выполнения поставленной задачи и мы оставляем за собой право на ликвилацию агшентов империализма любым известным нам способом.

— А как же остальные? Там почти 8000 человек — Иванов показал рукой на полог палатки — там не 8000 тысяч человек.

— Ты Анатолий Сергеевич мать Терезу не включай — зашипел начальник штаба — за каждым не уследишь. А если не дай бог, кто-то начнет критиковать Сталина, а ты по глупости душевной походатайствуешь за этих людей, то даже сам оглянуться не успеешь, как в лагерях лес валить начнешь.

— Военные все прошли спецпроверку минимум на ретью форму допуска и мозг имеют — почесал затылок Зинченко — часть гражданских тоже с головой, а тем, кто, наевшись либеральной блевоты там, в 21 веке попробует здесь мутить воду, мыдолжны сразу дать понять, что нам с ними не по пути. Возможно ктото начнет подрывную деятельность, а некоторые могут и в перебежчики записаться. Ктото сам накосячит и загремит в НКВД, так что Петровский прав, всех контролировать мы не сможем.

— Я предлагаю честно и открыто разъяснить людям всю задницу нашего положения, а дальше каждый выберет свой путь — предложил Петровский — те, кто за страну, те по факту должны стать сталинистами без всяких экивоков, а те кто против Сталина и партии, те автоматически запишутся во врагов народа и нам с ними не по пути. Третьего не дано.

— Идея хорошая, — подвел итог секретного совещания Зинченко — вот вы все мои доверенные лица, поэтому будем придерживаться такой легенды. Я, вам, в общих чертах, рассказал нашу задачу в прошлом, но только в общих чертах. Вы не вникали, так как были полностью уверенны в успехе операции по переносу, разгрому противостоящего противника и возвращению назад, но произошёл сбой, авария и вы теперь все в панике и не знаете, что делать дальше. Поэтому вы действуете по моему приказу, так как я единственный человек, что полностью знает замысел операции. Что касается людей, то давайте распределим зону ответственности. Вот начальник штаба пусть отвечяает за моральный дух всех военных, а замполит, пусть займётся гражданскими.