Подготовка к выполнению замысла - [57]

— Не надо, — шепчет она, по-прежнему шумно дыша, — мне все равно так не кончить. Зажав головку члена в руке, прижимается всем телом ко мне.

— Тебе хорошо? — шепчет в ухо.

— Еще бы! Ты молодец! Надеюсь и тебе доставить удовольствие, — признаюсь, гадая о непонятном поведении девчонки.

— Мне тоже хорошо, — сообщает. — Я вообще-то редко кончаю, — признается.

Странно. Заводится с полуоборота. На все действия реагирует, как надо. Не притворяется. А кончает редко? Не понятно. Запускаю вторую руку ей под платье и тяну трусики вниз. Танька, пошевелив бедрами, помогает мне. Чувствую, что возбуждение возвращается. Присев, спускаю ее трусики до колен. Расстегиваю джинсы и спускаю вместе с трусами. Член опять в готовности. Меня опять потряхивает.

— Может, ляжем? — предлагаю.

— С ума сошел? Сыро. Испачкаемся! — отказывается.

— Тогда повернись и наклонись, — прошу.

— Имей в виду, что в зад и в рот я не люблю, — информирует и поворачивается. — Мужу буду делать, как захочет.

Догадываюсь, что она лукаво улыбается в это время. Татьяна расставляет ноги и сама закидывает платье на спину. Пристраиваюсь к ней сзади. Тороплюсь, пытаясь направить член. Она, протянув руку между ног, помогает мне. Незамедлительно начинаю двигать тазом и быстро приближаюсь к моменту оргазма. Танька, похоже, тоже и начинает подаваться мне навстречу. Постепенно ускоряюсь, а она начинает постанывать. Неожиданно Танька вскрикивает и замирает, ухватив меня руками за бедра.

— Подожди немного, — запыхавшись, просит снизу. — Сейчас, передохну.

Стою, жду, но не выдерживаю и в нетерпении понемногу снова начинаю двигаться. Чувствую приближение оргазма и ускоряюсь. Перед самым извержением еле успеваю выдернуть член и отстраниться. Изливаюсь ей на ягодицы. Она в изнеможении опускается на корточки. Через некоторое время поднимается и натягивает трусики.

— Я тоже кончила, — радостно информирует. «Неужели действительно это для нее редкость?» — снова удивляюсь про себя.

— И это все? — наигранно разочарованным голосом спрашиваю.

— А ты еще хочешь? — удивляется. — Нам, наверное, пора возвращаться. Скоро танцы закончатся, — напоминает.

— Успеем, — легкомысленно отмахиваюсь.

— Хорошо, — покладисто соглашается. — Только давай, если захочешь, я тебе опять рукой помогу. У меня сил уже нет и, похоже, будет больно, — предлагает. — Конечно, если ты захочешь, я потерплю, — обещает.

— Я что, похож на садиста? — обижаюсь и удивляюсь.

— Посидеть бы, где, — мечтает.

— Пойдем, поищем уголок, где путнику усталому приткнуться, — заговорил стихами, застегивая джинсы.

— Похоже ты мне на платье попал, — сообщает, озабоченно щупая спину. — Теперь юбку придется стирать.

— У тебя, что запасной нет? — удивляюсь проблеме.

— Есть, конечно, только эта лучшая, — расстроенно сообщает. «Вот еще одна сторона небогатой сельской жизни», — мысленно отмечаю. «Как эту старушечью юбку, можно назвать лучшей?» — удивляюсь про себя, вспоминая Таньку при свете дня.

Мне почему-то становится стыдно за свои импортные шмотки, кучу денег и неплохие перспективы в будущем, если все сложится. Мне захотелось хоть чем нибудь ее порадовать. Только я не знал, что можно сделать, чтобы не обидеть девчонку.

Осторожно идем к тропинке. Обратный путь показался короче. «Вот было бы смеха, если бы кто проходил мимо, когда мы сверкали белыми задами!» — рассмешила мысль. Пошли в сторону лагеря. Побродив, нашли незанятую скамейку.

— Что у тебя с девочкой из нашего отряда? — интересуется. «Извечное женское любопытство, насчет вероятных соперниц!» — усмехаюсь про себя.

— Что у меня может быть с ребенком? — отвечаю вопросом. — Мы только друзья.

— Я так и думала, — кивает головой. — Я, как только тебя увидела в лагере, сразу решила, что буду с тобой, — неожиданно признается. — Только ты всегда занят или не один.

— А сегодня обратила на себя внимание, — подхватываю.

— Ага. Только боялась, что ты не захочешь связываться с простой деревенской девчонкой, — продолжает исповедоваться. — Вон сколько городских красивых девчонок вокруг. Многие хотели бы с тобой подружиться. Я слышала. Некоторые ходили к девочке из твоего города расспрашивать о тебе.

«Все-таки Ритка растрепала о моем творчестве», — убеждаюсь.

— Ты многим этим городским фору дашь, — убежденно заявляю и чувствую, что в штанах снова зашевелилось. — У тебя парень есть там, откуда ты приехала? Кстати, откуда ты? — интересуюсь и пытаюсь понять, как в семнадцать лет можно приобрести богатый опыт интимной жизни.

— Из Залесского района. А парень … был, — задумавшись, с грустью сообщает.

— Почему был? Он, что умер? — спрашиваю, опасаясь вызвать слезы.

— Что с ним, паразитом, случиться может? Жив, конечно. Пьет и по бабам шастает, — устало отвечает и немного помолчав, начинает делиться пережитым:

— Я, тогда влюбилась в него без памяти. Он из армии только пришел. Красивый, высокий, веселый. Когда он на меня обратил внимание, была на небе от счастья. Ради него готова была на что угодно. Даже когда он захотел, не препятствовала. Мечтала, вырасту — поженимся. Жить будем лучше всех. Я ему деток нарожаю. Я была бы самой лучшей женой. А он только пользовался мной, как шлюхой. Напьется, нашляется по бабам и возвращается. Попыхтит, поерзает на мне и спать. Иногда заставлял противоестественно его ублажать. (Передернула плечами). Утром встанет: «Есть, что пожрать и похмелиться?». И опять на несколько дней пропадет. Сначала, все надеялась, что нагуляется, перебесится и будем жить как люди. Но куда там? Только хуже стал пить и драться еще. Не выдержала и выгнала.