Поддельный шотландец. Дилогия - [89]

   Я увидел, что зашёл не с той стороны.

   --  В таком случае для него готовится неприятный сюрприз, -- заметил я ехидно, -- так как ему придется узнать о моём существовании завтра же, когда я приду к нему с визитом.

   --  Когда вы придете к нему? -- Повторил мистер Стюарт. -- Кто из нас сошел с ума, вы или я? Зачем вам идти к прокурору?

   --  Для того, чтобы потребовать за себя награду, -- отвечал я философски.

   --  Мистер Бэлфур, -- воскликнул он, -- вы, кажется, смеетесь надо мной?!

   --  Ну что вы, сэр, -- сказал я, -- хотя вы сами, кажется, позволили недавно себе такую вольность по отношению ко мне. Но я говорю вам раз и навсегда: в этом случае я не расположен шутить.

   --  И я тоже, -- отвечал Стюарт. -- И говорю вам, употребляя ваше же выражение, что ваше поведение нравится мне всё менее и менее. Вы являетесь ко мне со всякого рода предложениями, имеющими целью побудить меня взяться за ряд весьма сомнительных дел и довольно долгое время быть в сношениях с весьма подозрительными людьми. А затем вы объявляете, что прямо из моей конторы идёте общаться с Генеральным прокурором! Ни пуговицы Алана, ни даже он сам собственной персоной не заставят меня влезть в подобное мутное дело.

   --  По-моему, вам нечего так опасаться, -- сказал я примирительно. -- Может быть, и возможно избежать того, что вам так не нравится, но я вижу лишь один выход: пойти к прокурору и открыться ему. Но вы, может быть, подскажете иной выход. И если вы действительно найдёте его, то, признаюсь, я сам почувствую большое облегчение. Мне кажется, что от переговоров с Генеральным прокурором мне может не поздоровиться. Однако мне ясно, что я должен дать свои показания, -- так я надеюсь спасти репутацию Алана, если от нее ещё что-нибудь осталось, и голову Джеймса, что вообще не терпит отлагательства.

   Он помолчал секунду и затем сказал:

   --  Ну, любезный, вам никогда не позволят дать подобные показания.

   --  Ну, мы ещё посмотрим, -- отвечал я, -- я умею быть очень настойчивым, когда хочу этого.

   --  Ах вы чудак! -- вскричал Стюарт. -- Ведь им нужна голова Джеймса! Джеймса обязательно хотят повесить. И Алана тоже, если бы они могли поймать его, но уж Джеймса-то во всяком случае! Ступайте-ка к прокурору с таким делом, и вы увидите, что он сумеет быстро утихомирить вас.

   --  Я лучшего мнения о Лорде-прокуроре,  -- сказал я.

   --  Да к черту прокурора! -- воскликнул он раздражённо. -- Тут главные Кемпбеллы, мой милый! Весь клан разом навалится на вас, да и на несчастного прокурора тоже! Удивительно, как вы не понимаете шаткости своего положения! Если у них не будет никакого честного средства остановить вашу болтовню, они прибегнут к любому нечестному. Они могут посадить вас на скамью подсудимых, или даже убить, понимаете ли вы это? -- воскликнул он и ткнул меня пальцем в колено.

   --  Да, -- сказал я, -- не далее как сегодня утром мне говорил об этом другой стряпчий.

   --  Кто он такой? -- спросил Стюарт. -- Он, по крайней мере, говорил весьма разумно.

   Я сказал, что не могу назвать его, потому что это убеждённый старый виг и он бы не пожелал быть замешанным в такого рода дело.

   --  Мне кажется, что весь белый свет уже по уши замешан в это чёртово дело! -- в сердцах воскликнул Стюарт. -- Что же вы ответили ему?

   Я рассказал ему, что произошло между мной и Ранкилером перед Шос-гаузом.

   --  Значит, вы просто будете висеть рядышком с Джеймсом Стюартом!  -- сказал он.  -- Этот исход совсем нетрудно предсказать.

   --  Я все-таки надеюсь на лучшее, -- отвечал я, -- хотя не отрицаю, что иду на риск.

   --  "На риск"! -- повторил он и снова помолчал. -- Мне следует поблагодарить вас за вашу верность моим родственникам, которым вы выказываете большое расположение, -- продолжал он, -- если только у вас хватит твёрдости не изменить им. Но предупреждаю, что вы подвергаете себя огромной опасности. Я бы не хотел быть на вашем месте, хотя сам я Стюарт, если бы это даже было нужно всем Стюартам со времен Ноя. Риск! Да я постоянно подвергаюсь риску. Но судиться в стране Кемпбеллов по делу Кемпбеллов, когда и судьи и присяжные -- Кемпбеллы... Думайте обо мне что хотите, Бэлфур, но это свыше моих сил.

   --  У нас, должно быть, различные взгляды на вещи, -- заметил я -- Я собираюсь воспользоваться всеми законными способами, чтобы добиться своего. Если же этого не хватит, то я не остановлюсь не перед чем, но в петле болтаться всё-же не буду.

   --  Честь и слава вам за такую позицию, -- сказал он. -- Но мне не хотелось бы, чтобы вы судили меня слишком строго. моё положение чрезвычайно тяжёлое. Видите ли, сэр, вы говорите что вы виг, а я сам не знаю, кто я такой. Разумеется, не виг -- вигом я не могу быть по умолчанию. Но, примите это к сведению, я, может быть, не особенно ревностный сторонник противной партии.

   --  Правда? -- воскликнул я изумлённо. -- Этого вполне можно было ожидать от такого проницательного человека, как вы.

   --  Только без лишней лести, пожалуйста! -- воскликнул он. -- Умные люди есть как на одной, так и на другой стороне. Но я лично не имею ни малейшего желания вредить королю Георгу. Что же касается короля Якова, то я ничего не имею против того, что он за морем. Видите ли, я прежде всего юрист. Я люблю свои книги, склянку с чернилами, хорошую защитительную речь, хорошо написанное дело, стаканчик вина, распитый в здании парламента с другими стряпчими, и, пожалуй, партию в гольф в субботу вечером. Какое всё это имеет отношение к хайлэндским пледам и палашам?