Поддай пару! Вор Времени - [29]

– Молодой человек… прошу прощения, – снова позвал голос. Он принадлежал взмыленной женщине с двумя мальчишками на руках, которые уже давно, впрочем, на руках не сидели и выражали свое нетерпение из-за того, что обещанную поездку приходилось долго ждать, самым невыносимым образом, как умеют только маленькие дети. В отчаянной попытке отвлечь их от соревнования, кто доставит больше неудобств соседям по очереди, мать ухватилась за первых попавшихся на глаза людей в форме в надежде на то, что они развлекут ее чад какими-то занимательными фактами.

– Мы просто хотели спросить, знаете ли вы, как едет паровоз? – спросила она.

Фред Колон набрал в грудь воздуха.

– В общем, там есть котел, вот. Это навроде чайника.

Младшему мальчику такое объяснение показалось недостаточным, потому что он сказал:

– У мамы есть чайник. Он никуда не едет.

Мама предприняла еще одну попытку:

– И как работает этот «котел»?

– Он как бы подает горячую воду в мотор, – пришел на помощь Шнобби.

– Ясно, – сказала дамочка. – А потом что?

– А потом горячая вода поступает в колеса.

Старший мальчик не поверил.

– Правда? Как это?

Загнанный в угол, Шнобби ответил:

– Сержант лучше расскажет.

Капелька пота выступила на лице Колона. Он видел, что двое маленьких детей разглядывают его как музейный экспонат.

– Ну, э, вода становится как магнит, потому что быстро крутится, – сказал он.

– По-моему, это как-то по-другому работает, – возразил старший мальчик.

Но Колон вошел в раж и пропустил его слова мимо ушей.

– Кружение вызывает магнетизм, и от этого вода не растекается. В колесах поезда много железа, не просто же так. Потому поезд и остается на рельсах – магнетизм.

Младший мальчик сменил тему:

– А почему паровоз делает «чух-чух»?

– Это потому, что он очухался! – сказал Колон в неожиданном приступе вдохновения. – Слышал такое слово? Вот оттуда оно взялось.

Шнобби уважительно посмотрел на напарника.

– Серьезно, сержант? Никогда бы не подумал!

– А когда он хорошенько расчухается, то как раз наберет достаточно магнетизма, чтобы поезд не свалился с железных рельсов, поняли?

Последнюю фразу он выпалил в надежде, что новых вопросов не последует. Но с детьми такой номер никогда не проходит. Старшему мальчику надоело это слушать, и он решил похвастаться знаниями, которых нахватался у приятелей, успевших побывать здесь в первой половине дня.

– А разве это не из-за возвратно-поступательного движения? – спросил он, лукаво сверкнул глазами.

– Ах да, ну конечно, – беспомощно выкручивался Колон. – Нужно, чтобы движение было возвратное и уступательное, чтобы поезд мог расчухаться. А когда все как следует чухает, возвращается и уступается, можно трогаться в путь.

Младший мальчик окончательно запутался, и неудивительно.

– Я все равно не понимаю, господин.

– Ну, так ты еще слишком маленький, – сказал Колон, находя спасение в отговорке, которой испокон веков пользовались все доведенные до отчаяния взрослые. – Очень сложная техника с этими чухами. Такое вообще бесполезно детям объяснять.

– А я тоже не поняла, – сказала их мать.

– Знаешь, как часы работают, госпожа? – опять пришел на выручку Шнобби. – Тут то же самое, только больше и быстрее.

– А как оно заводится? – спросил мальчик.

– Да, да, – пролепетал Колон. – Конечно, он заводится. И когда его заводят, то раздается «чух-чух».

Маленький мальчик поднес к лицу заводную игрушку и сказал:

– Мам, он прав, если ее завести, она тоже пойдет.

Совершенно сбитая с толку женщина сказала:

– Ну да… что ж, спасибо, господа, за такую познавательную беседу. Уверена, мальчикам было интересно. – И она всучила Колону несколько монет.

Колон и Шнобби наблюдали за счастливой семьей, когда та забралась в вагончик позади Железной Ласточки. И Шнобби сказал:

– Хорошее чувство, правда, сержант? Людям помогать…

Экипаж Мокрица остановился перед дворцом, и он помог измученному Стукпостуку подняться по лестнице. Невероятно, но он начинал сочувствовать бедолаге. Секретарь сейчас смахивал на едока лотоса, у которого закончились лотосы 22.

Мокриц очень осторожно постучал в дверь кабинета патриция, и ему открыл темный клерк. Клерк уставился на Стукпостука и перевел вопросительный взгляд на Мокрица. Сам лорд Витинари удивленно встал из-за стола, и Мокриц таким образом оказался нанизан на два вопросительных взгляда. Так что он нахально отдал честь и сказал:

– Разрешите доложить, сэр, что господин Стукпостук весьма любезно и отважно и где-то даже ценой личного комфорта помог мне сформировать мнение о практических аспектах введения железных дорог, неоднократно подвергая риску свою жизнь в процессе. Я же со своей стороны позаботился о том, чтобы правительство обладало некоторой мерой контроля над железными дорогами. Господин Гарри Король будет финансировать дальнейшие разработки и испытания, но если вам интересно мое мнение, милорд, то новая железная дорога станет настоящим хитом. Я убежден, что существующий прототип способен перевезти больше груза, чем дюжина лошадей. Господин Кекс очень трепетно относится к работе, он исключительно дотошен, и, самое главное, поезд уже покорил сердца людей.

Мокриц ждал. Лорд Витинари мог заставить даже статую первой отвести взгляд, после чего она занервничала бы и созналась в чем угодно. Мокриц отвечал патрицию обаятельной улыбкой, которая раздражала Витинари сверх меры, о чем ему прекрасно было известно. В Продолговатом кабинете стояла полная тишина, пока непроницаемый взгляд и задорная улыбка сражались за превосходство в каком-то другом измерении. Состязание подошло к концу, когда Витинари, так и не сводя с Мокрица пристального взгляда, обратился к ближайшему клерку: