Подарок на память - [9]

По карте Роб определил, где находится зал семинаров. Интуиция подсказывала ему, что надо спешить.

Как только умолкла музыка и стихли аплодисменты, Рина взяла микрофон и шагнула с подиума к самому краю сцены. Она широко развела руки в стороны, словно желая обнять всех присутствующих в зале, и, выдержав небольшую паузу, заговорила:

— Добро пожаловать, дорогие друзья, и спасибо вам всем. — На лице Рины засияла знаменитая на всю Америку улыбка. — Я счастлива видеть здесь сегодня так много хороших людей. Возможно, именно с этого момента жизнь ваша начнет меняться к лучшему.

Эйприл сидела на самом краешке своего кресла. Мать была почти такой же красавицей, какой она помнила ее с детства. Конечно, без инструкторов по аэробике и пластического хирурга ей вряд ли удалось бы так сохраниться; лицо практически без морщин, гладкий подбородок, тонкая изящная шея, волосы мастерски подстрижены и покрашены. В Рине ключом били жизнерадостность и энергия, всегда помогавшие ей пробить себе дорогу в этом сложном и жестоком мире.

— Среди вас немного тех, кто не был бы задет нынешним всеобщим экономическим упадком, — вещала Рина. — Почти все вы, я знаю, пострадали в эти трудные годы. И все же, даже теперь, во время спада экономики, я здесь, чтобы сказать вам: ваше богатство — в ваших руках. Все, друзья мои, абсолютно все будет хорошо, если иметь волю и мужество не только желать и мечтать, но и заставлять себя активно добиваться своих целей!

«Абсолютно ли? — мысленно Эйприл горько усмехнулась. — Все, чего я хотела, так это иметь семью. Но благодаря тебя, мама, у меня никогда не было ни семьи, ни дома».

Эйприл мимоходом вспомнила о Джонатане Хэррингтоне. Три года длился их брак, но в конце концов и эта связь, подобно всем предыдущим, закончилась ничем.

Но неудачный брак — всего лишь одна из причин, из-за которых Эйприл оказалась сегодня здесь. В профессиональном плане жизнь ее складывалась успешно, а вот на личном фронте поражение следовало за поражением. У нее были поклонники, много поклонников. Но полностью Эйприл отдавала себя лишь работе, лишь своим обожаемым книгам; ей представлялось, что она не в состоянии довериться мужчине целиком и взвалить на себя какие-то обязательства по отношению к нему.

Время шло, приближалась середина жизни, и, если Эйприл действительно собиралась обзаводиться семьей, следовало поторопиться.

— В каждом из нас заключен источник неиссякаемой энергии, — продолжала Рина. — Глубоко внутри все мы творческие, динамичные и решительные люди. Фокус в том, чтобы научиться найти в себе эти внутренние ресурсы и реализовать их!

Рина вошла в раж Она говорила быстро, энергично, слегка повышая интонацию в конце каждого предложения. Теплая очаровательная улыбка не сходила с ее губ.

Но Эйприл подозревала, что все выступление было заранее подготовлено во всех мельчайших подробностях и нюансах. Она вспомнила, как в свое время ее мать часами простаивала перед зеркалом, отрабатывая мимику, жесты и интонацию голоса. Рина даже любила поинтересоваться мнением дочери о той или иной позе. Она постоянно донимала ее вопросами на эту тему.

— Выгляжу я искренней? Хорошее у меня произношение? Как ты думаешь, я мила?

Нет больше зеркала в старом коттедже, давно нет. Теперь к услугам Рины видеозаписи, профессиональные имиджмейкеры, новейшие компьютерные программы. Тридцать лет шла она к своему звездному часу, и ничего удивительного, что великолепный спектакль ей удался. Окружение Рины с восторгом ловило каждое ее слово, что, по мнению Эйприл, тоже было отрепетировано заранее.

Эйприл успокоилась. Она почувствовала себя вновь десятилетней девочкой. Кому как не ей знать истинное лицо своей матери? Кому как не ей догадаться, что все представляемое лишь умная игра?

Эйприл стало грустно. Когда она слушала записи речей Рины о самопомощи, ей иногда казалось, что в этих обращениях что-то меняется. Эйприл хотелось верить, что Рина уже не та эгоистичная женщина, предавшая много лет назад своего ребенка. Дочь жаждала увидеть свою мать в самом деле изменившейся к лучшему.

Раздался короткий взрыв аплодисментов, на который Рина ответила благодарной улыбкой.

— Что нас больше всего угнетает? Давайте поговорим об этом. Я хочу услышать ваше мнение. Да, мнение каждого из вас. Что не дает вам развернуться в жизни?

— Недоверие, — сказала женщина средних лет в третьем ряду. В руках она держала две книги, изданные «Горизонтами власти», и кассеты с записями выступлений Рины. — В детстве со мной плохо обошелся отчим, и с тех пор я никому не верю. Я не в состоянии наладить нормальные отношения с людьми.

Эйприл почувствовала озноб. Недоверие для нее всегда было глобальной проблемой.

— У вас не может быть нормальных отношений с людьми только в том случае, если вы сами не верите в возможность таковых. Свое недоверие вы внушили себе сами. — Рина смотрела женщине прямо в глаза. — Я тоже испытала то, что чувствуете вы.

«Только не это», — подумала Эйприл.

— Многие годы у меня тоже не складывались отношения с людьми, но я сумела с этим справиться. Поэтому я совершенно убеждена в том, что вы, как и любое человеческое существо, способны верить людям. На самом деле все мы постоянно, ежедневно демонстрируем свое доверие к ближним. Это неотъемлемое условие нашего существования в современном цивилизованном обществе.