«Подарок» на день рождения - [18]

— Интересно, и как же зовут твою прелестницу?

— Наташа.

— Хорошее имя, поздравляю. — Сергей сверкнул пожелтевшими от курева зубами и принялся открывать новую бутылку пива. — Скажи: а эта Наташа случайно не забыла надеть очки, когда переходила тебе дорогу?

Вадим не принял игривого тона приятеля. Не поднимая глаз от коленей, он тихо, но отчётливо произнёс:

— Не забыла. В тот день она узнала, что ВИЧ-инфицирована.

Должно быть, глоток пива попал Сергею не в то горло — он поперхнулся и сильно закашлялся, пенистая жидкость потекла по подбородку вниз, на одежду. Вадим постучал товарища по спине. Наконец, Сергей прокашлялся и облегчённо вздохнул.

— Ну ты, старик, даёшь! — Голос у него стал сиплым, как у законченного алкаша. — Предупреждать же надо.

Он вытер лицо и шею носовым платком. Затем оттянул на груди мокрую футболку и энергично потряс её, подсушивая таким образом ткань, а заодно и кожу.

— Значит, у неё СПИД?

Вадим не слишком охотно кивнул.

— Она кто, наркоманка? Проститутка? — начал перечислять Серёга.

— Да успокойся ты! — Торопливая подозрительность друга начинала раздражать. — Она нормальная девчонка. Просто ей здорово не повезло.

И Вадим рассказал о Наташе то, что посчитал нужным. Сергей внимательно его выслушал.

— Всё равно не понимаю, — замотал он головой. — Зачем ты к ней ходишь? Она ведь больна. Неизлечимо больна. Разве мало на свете других девчонок?

Впервые Вадим не знал, что ему ответить. Он поставил недопитую бутылку на лавку и, немного склонившись вперёд, упёрся локтями в колени. Пальцы рук сами собой сплелись в крепкий замок.

— Понимаешь, она такая маленькая, беззащитная, — только и смог произнести он.

— А ты вдруг возомнил себя защитником униженных и оскорблённых! — воскликнул приятель, с возмущением хлопая ладонью по своему бедру. — Очнись, Вадим, и прекрати ходить к ней в больницу! Лучше это сделать сейчас, пока не поздно. Если она не глупая, поймёт.

— Понять-то поймёт. Только мне от этого не легче. Всю жизнь буду чувствовать себя предателем.

Сергей даже подскочил на месте.

— Каким предателем, что ты городишь! Ты ей абсолютно ничего не должен. Ни-че-го! Вспомни: она больна, вы едва знакомы, и вообще, что ты с ней делать будешь?

Вадим неуверенно пожал плечами. Сергей выхватил из пачки сигарету и нервно щёлкнул зажигалкой:

— Ну ладно. — Он выдохнул сигаретный дым и взмахнул зажатой в пальцах сигаретой. — Допустим, у тебя взыграло чувство вины, проснулись ответственность, совесть и прочая благородная фигня. Всё это заставляет сейчас тебя ходить к ней в больницу. Но ведь её когда-нибудь выпишут — и что тогда? Ты ведь сам прекрасно понимаешь: у вас нет будущего!

Вадим молчал, а Сергей, словно неистовый демон, яростно размахивал над ним крыльями.

— Может, ты ещё и женишься на ней? А что — будете заниматься незащищённым сексом и плодить больных детей. Потом вас всех разом похоронят в одной большой братской… пардон, семейной могиле, а надгробная надпись будет гласить: «Они жили коротко, но счастливо и умерли в один день». Нравится тебе такая перспективка?

Вадим обхватил голову руками, взъерошил над висками волосы:

— Серёг, прошу тебя: ну не рви ты мне душу! И без того тошно.

Приятель несколько раз вздохнул и выдохнул по примеру йогов.

— Хорошо, Вадим, ты уже большой мальчик. — он заговорил медленно, спокойно, словно общался с душевнобольным. — Ты сейчас одумаешься и выкинешь из головы весь этот бред. Тебе не нужна больная девушка. Ты ведь согласен со мной? Ты меня слышишь?

Приятель ждал ответа. В другой обстановке его сложенные лодочкой руки и умоляющий взгляд вызвали бы улыбку, но сейчас было совсем не до смеха.

— Слышу, — сказал Вадим, — конечно, я тебя слышу. Вот только поделать с собой ничего не могу.

— Ты меня убиваешь, дружище! А как же здравый смысл?

Вадим изобразил на лице вынужденную улыбку:

— Я знал, что ты меня не поймёшь. Поэтому хочу задать тебе только один вопрос. — Он поднял на друга глаза. — Скажи: будь у меня СПИД, ты бы продолжил со мной общаться?

Сергей тяжело сглотнул, но взгляда не отвёл.

— Это удар ниже пояса, Вадим.

— Знаю. То же самое я чувствую по отношению к Наташе.

Не в силах отыскать нужных слов, Серёга беспомощно покрутил головой.

— Да-а, попили пивка…

Вадим хлопнул его по плечу и поднялся.

— Спасибо тебе за участие в моей судьбе, дружище, но позволь мне самому принять решение. Договорились?

— Что ж, Вадим, могу тебе только посочувствовать. Знаешь, есть на свете люди, склонные к самопожертвованию. Поздравляю: похоже, ты из их числа. — Приятель в последний раз затянулся и, бросив окурок в урну, встал со скамьи. — Ладно, пойдём ко мне — дам пистолет. Если в себя не придёшь, то хотя бы застрелишься.

* * *

Пробуждение было на удивление тихим и спокойным. Обычно собираясь на работу, отчим не считался с чувствами окружавших его людей. Он громко хлопал дверьми, прибавлял громкость телевизора (чтобы не напрягать драгоценный слух), шумно громыхал табуретом. А звон чайной ложки в стакане слышали, наверное, даже соседи за стеной.

Вадим был уверен, что будильник сработал раньше обычного, поэтому быстро взглянул на часы: семь пятнадцать. Всё правильно — именно в это время он привык вставать на работу. К сожалению, в автоколонне, где трудился Василий, рабочий день тоже начинался с восьми.