Подарок для генерала Тьмы - [23]

Ликдару тем летом исполнилось семнадцать. Он оканчивал Военную Магическую Академию и, как все мальчишки его возраста, торопился жить. Даже успел по уши влюбиться. В девчонку-целительницу на два курса младше — шумную, всегда сияющую улыбкой, рыжеволосую волшебницу с теплыми карими глазами.

В его планах было все, что угодно, но не война.

Амелия Селвин — так ее звали. Первый раз она появилась в их доме в августе, на празднике в честь дня рождения Ликдара.

Но эта фамилия не раз звучала в папиных разговорах задолго до первой встречи с самой девушкой. Ее отец, Гидеон Селвин, являлся не последним лицом в артефакторике, он создавал уникальные, редкие по силе и свойствам артефакты. А еще, был верным старым устоям — одним из семи приближенных Лордов Палаты Правления.

Как он позволил своей единственной дочери связаться с предателями?

Все просто: отцу слишком хорошо удавались тайные игры в Серого кардинала. Даже мама до последнего не знала тонкости его военных дел. В противном случае, вряд ли позволила бы втянуть в это Ликдара.

Лорд Доэйр подсуетился, дабы сразу же после окончания академии, сын оказался на стажировке у драконьих всадников. Те в свою очередь быстро взяли в оборот молодого талантливого мага с огнем в глазах и стремлением к новым знаниям. Полеты и своенравные опасные звери пришлись ему по душе. А влияние папы сыграло решающую роль в определении, на чьей в итоге оказался стороне. Да и был ли выбор?

Их род никогда не значился в числе верных правительству, и несмотря на то, что открыто против власти они не шли, отношения с Палатой Правления всегда оставались прохладными. Присяга темному колдуну, пришедшему в страну с огнем и мечем, была делом времени.

Успехи и продвижение брата по службе, Линара воспринимала спокойно. Она и подумать не могла, что однажды это изменит его, ожесточит, вылепит того, кем он сейчас являлся. Становление происходило постепенно, даже самые близкие не сразу заметили перемены. Мама спохватилась слишком поздно, Амелия же менялась вместе с ним.

Получив диплом и вступив в гильдию целителей, она несколько лет противилась воле своего отца, не соглашалась на предложения государственных клиник. Все свободное время посвящала изучению драконологии, по ходу дела практикуясь в исцелении ран, числившихся за Ликдаром драконов. На этой почве она даже страшно поссорилась с родителями, переехав в итоге к Доэйрам.

Война закончилась. Разразилось противостояние повстанцев.

А потом несколько идущих друг за другом страшных событий, разбивших сердце Линары вдребезги.

В тот роковой вечер дома отсутствовал только Ликдар. Конкретные причины трагедии никто назвать не смог. Мама погибла под завалами, Амелия пропала в неизвестном направлении, а отец рассказал лишь то, что видел — странное поведение девушки и вспышку стихийной магии, поглотившей ее. В последствии он был слишком убит горем, чтобы искать ответы. Загорелся поисками лишь брат. Он будто с ума сошел, и если что-то в нем еще оставалось от прежнего мальчишки, то именно в тот момент выгорело окончательно.

Спустя два дня, произошло нападение на поместье. Среди солдат отряда повстанцев оказался Гидеон Селвин.

Израненная проклятьями земля и еще одна жуткая смерть — как итог того нападения.

Все случившееся сводилось воедино лишь одной виновницей — той, с которой все началось. Которая исчезла, будто ее вовсе не существовало. Линара возненавидела ее всем сердцем и душой, моля бога, однажды все же встретиться, заглянуть в глаза, прочитать в них ответы.

Бог услышал эти молитвы, или же вмешалось нечто иное, но встреча наконец состоялась.

Вот она, ненавистная ей целительница, испуганно жмется к окну, глядя на зависшего в дверях ригса. Первая мысль — развернуться и сбежать, оставить все, как есть, позволить темной сущности выпить ее энергию, всю до капли. Бросить одну, без ответов, истощенную и разбитую. Как она сама поступила два года назад, оставив после себя руины вместо семьи Доэйров.

Но Линара отогнала ригса.

Вошла в комнату и зачем-то заговорила. Она смотрела, внимательно изучала каждую черту, каждый жест старой знакомой. И будто бы видела кого-то другого.

Чужая интонация голоса.

Чужой свет теплых карих глаз.

Чужая Амелия Селвин, смотревшая в ответ простым, открытым, заинтересованным взглядом. Она не узнавала Линару. Нет, не так… Она ее не знала.

Это сбило с толку, и в тот же миг разожгло в груди новую волну злости, вперемешку с обидой. Как эта негодяйка посмела ее не узнать? После всего, что натворила!

Появился отец, и пришлось проглотить рвущиеся с языка слова, совладать с эмоциями. Уйти к себе, чтобы хорошенько обдумать увиденное, сопоставить двух разных Амелий и в итоге пообещать себе докопаться до истины.

Конец интерлюдии.

Она остановилась, удивленно осматривая полутемный коридор. За окнами серело, магические шары под потолком еще не горели, и никто не торопился их зажигать. От спальни отошли совсем недалеко. Вон, впереди, видна лестница, которую Амелия видела в прошлый раз, а вот паутина колдовства, миллиметр за миллиметром ползущая вверх от пола. Пара запертых дверей и всё, больше ничего примечательного тут не было.