Подари себе день каникул - [2]

Габриэла Адамештяну одинаково хорошо владеет обоими регистрами: и личностным, и социальным, в котором война, германская оккупация и эмиграция рассматриваются как национальная катастрофа. Сочетание их в романе, абсолютно естественное, поразительная удача писательницы.

Конструкция романа, очень современная, основывается на соотнесении перспектив. Это соотнесение, сопоставление достигается различными способами. Поскольку «Потерянное утро» — роман о женщинах и в равной мере «женский», главным способом формирования суждений о событиях и людях являются в нем слухи, сплетни, обычная женская болтовня. «Мадам» Делькэ и жена адвоката беседуют, и у каждой из них свой жизненный опыт, свои суждения о жизни и о людях, свой язык. Пока одна говорит, другая мысленно комментирует сказанное. Настроение собеседниц то и дело меняется: «мадам» Делькэ переходит от симпатии к явному презрению — в зависимости от того, польщено или, наоборот, оскорблено ее самолюбие жительницы предместья. Для хозяйки дома Вика — желанная гостья, потому что перед ней можно выговориться, но заурядность гостьи, ее вульгарная речь и запах керосина, исходящий от бедняцкой одежды, внушают хозяйке дома настоящую ненависть. Два мира, породненные на мгновенье женской радостью посплетничать, расходятся, испытывая друг к другу прежнее недоверие.

Психологические движения в романе возникают из постоянной смены диалога и внутреннего монолога — Габриэла Адамештяну виртуозно владеет подобным приемом. Первые и последние главы книги, построенные как внутренние монологи разных героев, особенно достоверны по чувству и языку. Профессор Миронеску ведет дневник — вот предлог для другой перспективы, другой точки зрения. В этих условиях плотность событий, ощущений, душевных состояний становится поистине удивительной. Роман позволяет чередовать крупные планы и панораму, перемежать серьезное со смешным, патетику с иронией — мир распадается и составляется вновь, как в калейдоскопе. Картина жизни возникает из внутренних монологов главных героев, точно в десятках зеркал, отражающих друг друга.

Эти современные приемы не самоцель, они обусловлены желанием писательницы не препарировать действительность, а гарантировать как можно большую ее аутентичность.

Поскольку читатель имеет возможность судить сам о том, насколько стилевые особенности романов Адамештяну характерны и для ее короткой прозы, ограничусь лишь некоторыми замечаниями о рассказах, вошедших в эту книгу.

Сразу следует выделить те три рассказа, которые писательница издала отдельным сборником: самый ранний — «Тревога» (1972), «Короткая прогулка после рабочего дня» (1977) и «Подари себе день каникул» (1978). Они составляют единство не только тематическое (мужчина и женщина, неудавшаяся жизнь), но и стилевое.

Для «Короткой прогулки» характерен острый, наблюдательный взгляд рассказчика, фиксирующий поступки и ситуации. Однако неспешный ритм беседы постепенно начинает все больше контрастировать с нарастающей динамикой мыслей и эмоций «за кадром». Автор ни на чем не настаивает, ничего не подчеркивает — и тем не менее исподволь, из неприметных мелочей возникают характеры действующих лиц, проявляется суть их отношений. Отношений, которые к концу рассказа рушатся. И — как параллель этого крушения — меркнет мир вокруг: веселый и многоцветный городской пейзаж теряет краски, становится серым, неприглядным.

В этом рассказе возникает и третий персонаж. Мы видим его мимолетно — мелькнул и тут же исчез, уехал в подошедшем автобусе, — но именно он является истинной причиной столь долгого и под конец мучительного разговора героев «Прогулки», из-за него рушится их дружба. Это Кристиан Пэтрашку, центральный персонаж «Каникул». Если в предыдущем рассказе он и события его жизни оцениваются со стороны, то здесь те же события даны «изнутри»: это его воспоминания, его исповедь, бесстрашный анализ причин и закономерности его неудач, наконец, бунт против жизненной рутины, против самого себя, попытка нравственного очищения.

Таким образом, «Прогулка» и «День каникул» — своего рода диптих, или, если угодно, две главы единого повествования. В них можно увидеть зародыш будущего романа, строящегося по общим законам художественного метода Адамештяну.

Героиня «Тети Вики» (1981) связывает рассказ с главным романом Адамештяну. Здесь тот же прием: сопоставляются точки зрения, и рождается щемящая атмосфера жизненной правды. Аккумуляция фактов вызывает напряжение, которое, впрочем, никак не разрешается или разрешается за рамками повествования. Конфликт словно уходит в песок.

В чистом виде подобный прием регистрации событий повседневности, никак не комментируемых, демонстрирует рассказ «В пригородном поезде» (1984). Здесь отсутствует нарастающее напряжение, свойственное предыдущему, здесь нет даже градации, иерархии фактов. Все одинаково важно или равно ничтожно. Персонажи предоставлены самим себе, их разговоры словно списаны с магнитофонной ленты. Не существует интриги, нет кульминации, нет развязки, как нет, впрочем, и действия, единственной целью становится подлинность.