Под звездным флагом Персея - [34]

На танец, вернее на пляску, кавалера приглашала девушка — нетанцующие сидели на широких лавках, устроенных вдоль трех стен избы. Отказываться от приглашения девушки нельзя, чтобы ее не обидеть. В ожидании, когда начнется танец, к избравшей тебя даме нельзя было относиться безразлично, ей следовало оказывать знаки внимания, иначе означало бы, что она тебе не нравится и это могло обидеть ее еще горше.

Благодаря общительности Володи Голицына мы быстро освоились в обществе поморов. И, конечно, плясали, как могли, пожалуй, не хуже других. В общем и гости, и хозяева остались довольны, вечер можно было считать удавшимся на славу.

В розвальнях на душистом сене по широкой заснеженной Двине возвращались мы ночью из гостей в Архангельск. Ярко светила луна, окруженная радужным кольцом. Переливавшиеся в небе нежные цвета полярного сияния меркли в свете луны. Ночь была морозной. Иван Илларионович красивым баритоном пел какие-то старинные казацкие песни. Жизнь казалась нам прекрасной. Разве забудешь такие дни своей молодости!

Но не забываются и комические происшествия. Я уже говорил, что жили мы очень скромно, но это нисколько не уменьшало нашу жизнерадостность.

Однажды все с тем же Голицыным шли мы из города в Соломбалу, к месту стоянки «Персея». Сокращая путь, мы направились вдоль причалов по крепкому зимнему льду. Стоял чудесный солнечный день, в воздухе чувствовалась весна, мы весело болтали, и настроение у нас тоже было весеннее. И вдруг мой собеседник стал на глазах уменьшаться. От неожиданности я не сразу понял, что происходит, но тут же сообразил и протянул ему руку — Володя провалился в промоину.

— Тащи меня скорее, — закричал он, — синька в кармане!

И все-таки он успел окунуться выше кармана. Я помог Володе выбраться на лед, и мы побежали к «Персею», благо до него было недалеко. Размокшая синька потекла по брюкам, серые валенки постепенно синели, а на снегу оставались синие следы. Бежать было трудно — так нас обоих разбирал смех.

Вечером Володя изобразил происшествие в карикатуре.

Я привел этот небольшой комический инцидент не потому, что сладко вспомнить молодость. Просто синька, упомянутая в нем, играет большую роль в истории исследования Арктики. Володя купил ее в городе, чтобы приготовить ярко-синюю масляную краску. На черной дымовой трубе «Персея» укрепили широкий белый пояс. На этом белом поясе надо было.., но об этом неуместно говорить походя, еще не обсохнув после вынужденного купания. Вернемся на Вологодскую улицу, дом 10, чтобы послушать продолжение моего рассказа.

Долгими зимними вечерами мы читали вслух не только Марка Твена, но и других писателей, особенно увлекались книгами Нансена, Толля, Пири, Скотта и других полярных путешественников. Но незаметно чтение заканчивалось общим разговором о прочитанном, потом начинались рассказы, воспоминания и мечтания. К весне оборудование «Персея» должны были закончить, и с приближением весны все чаще разговор вертелся вокруг будущих плаваний.

Завершалась огромная работа, институт получал в собственность корабль, специально приспособленный для исследований, и мог распоряжаться им так, как этого требовала программа научных работ. Должен признаться, что нас, молодежь, больше привлекала тогда романтика плаваний в ледовитых морях и пустынные земли северных островов, чем научные проблемы.

В один из таких вечеров Володя Голицын вдруг воскликнул:

«Вот, друзья, корабль у нас будет, экспедиции тоже будут, а под каким флагом станет плавать „Персей”? Морскому научному институту надо иметь свой флаг!»

Всех нас увлекла эта мысль, началось изобретательство. Сколько было всевозможных проектов, сколько горячих споров разгоралось, но все предложения оказывались неудачными.

Голицын и тогда отличался способностью ко всяким выдумкам, и первый понравившийся всем рисунок флага сделал именно он. Надоумило его название корабля. Вот как выглядел придуманный флаг: вдоль внутренней шкаторины полотнища узкая белая полоса, на ней синие буквы ПМНИ; поле флага ярко-синее и на нем семь главных звезд созвездия Персей.

Персей — отважный мифический герой, бесстрашно отрубивший голову ужасной и злобной Горгоне. Это символ победы добра и света над злом и тьмой. Так и корабль «Персей», не боясь опасностей, должен был исследовать океан, приподнять темную завесу незнания.

Из бумаги Голицын сделал макет флага. Он оказался красивым, получил всеобщее одобрение и был принят как экспедиционный вымпел и как эмблема на обложке печатных изданий трудов института.

Под этим звездно-синим вымпелом «Персей» ходил в далекие плавания, этот вымпел развевался на его мачте в портах Норвегии, в фиордах Шпицбергена, в Карском море, у берегов Земли Франца-Иосифа, Гренландии, Ян-Майена.

Преемником Плавморнина стал Институт морского рыбного хозяйства и океанографии. Его многочисленные исследовательские корабли плавают теперь у Ньюфаундленда и африканских берегов, в Девисовом проливе и у побережья Южной Америки под тем же флагом.

Давным-давно, в плавании «Персея» в 1924 или 1925 году, за столом кают-компании родился гимн «Персея», который пели на мотив популярной песни времен революции «Мы кузнецы отчизны новой»: