Под знаменами Москвы - [4]

. Прологом к кровавой борьбе между самим Василием Васильевичем и братом его отца Юрием Звенигородским была их апелляция к воле хана: «Которого царь пожалует, то будет князь великий Владимирский»¹⁰. Право и возможность хана решать подобные вопросы не вызывали никакого сомнения у русских князей, детей и внуков победителя на Куликовом поле. И если, уходя из жизни, Василий Васильевич безоговорочно распорядился великокняжеским столом, ни словом не упомянув про «царя», то это само по себе важнейший показатель роста государственного и национального самосознания, результат политического развития Руси за долгие и бурные десятилетия великого княжения Василия.

Термин «отчина», которым Василий Васильевич (как и его отец, и дед) обозначил великое княжение, — одно из фундаментальных понятий средневекового правосознания. Оно одного корня со словом «отечество» и означает в широком смысле вообще все то, что передается от отца к сыну, от предков к потомкам. В данном случае «отчина» — государственная власть над всем великим княжением Владимирским — политическим ядром Русской земли. «Отчинный», наследственный, так называемый патримониальный характер политической власти — одна из основных черт феодального государственного строя средневековой Европы.

Итак, Иван, старший сын Василия Васильевича, получил по духовной отца формальные суверенные права на великое княжение. Какие же реальные земли достались новому великому князю?

«Треть в Москве, и с путьми» — жребий Василия Васильевича, полученный им в свою очередь от отца, с Добрятинским селом с бортью, «и Васильцевым стом, и численными людьми, и ордынцы». Седой стариной веет от этих слов духовной. Родоначальник московской политической традиции, мудрый и дальновидный Иван Калита наделил каждого из своих трех сыновей городами в тогда еще небольшом Московском княжестве (Семена Гордого — Можайском и Коломной, Ивана Красного — Звенигородом, Андрея — Серпуховом), но столицу княжества поставил под их совместную политическую власть¹¹. Средневековое общественное сознание высоко ценило традицию. После Ивана Даниловича все его потомки в своих духовных исходили из «третного» деления Москвы. Каждый князь Московского дома, имея свой удел, был в то же время непременным владельцем своей доли в политической власти над столицей и в доходах с ее населения. Совместное управление Москвой — материальное воплощение политического единства Калитичей, сплачивавшего их против всех других русских князей — тверских и рязанских, суздальских и ростовских.

Иван Васильевич получил также 12 городов — все «с волостями, и с путьми, и с селы, и со всеми пошлинами», т.е. со всеми землями и идущими с них государственными доходами. На первом месте названа Коломна — один из самых старых московских городов, вошедший в состав Московского княжества на заре его политического подъема, еще в самом начале XIV в., и со времен Калиты неизменно передававшийся во владение старшему сыну великого князя. На второе место поставлен Владимир — формально стольный город великого княжения с политической традицией, восходящей к домонгольским временам, ко дням Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо, при которых сложилось могущество Северо-Восточной Руси. В Успенском соборе этого города традиционно совершалось поставление новых великих князей. С ростом Москвы и ее новой политической традиции значение прежней столицы настолько упало, что среди других городов великого княжения Владимир стоит не на первом месте. Третьим среди городов назван Переяславль. Этот старинный наследственный удел Александра Невского с начала XIV в. стал великокняжеским городом, когда пресеклась династическая линия старшего из Александровичей, Дмитрия. Та же участь постигла еще в конце XIII в. Кострому, названную в списке городов вслед за Переяславлем, — после смерти своего князя Василия Ярославича, брата Александра Невского, она вошла в состав земель, непосредственно подчиненных великому князю Владимирскому.

Галич, завещанный новому великому князю вместе «с Солью» (т.е. с теперешним Солигаличем), — живое напоминание о еще недавно бушевавшей феодальной смуте. Этот город был главной опорой мятежного Шемяки и открыл ворота великокняжеским войскам только после того, как 27 января 1450 г. Шемяка был разбит под его стенами московским воеводой князем Василием Ивановичем Оболенским¹². Судьба этого города на северной окраине Владимиро-Суздальской земли во многом отражает основные тенденции политического развития удельной Руси. Самостоятельное Галицкое княжество образовалось в середине XIII в. в процессе дробления «отчины» сыновей Всеволода Большое Гнездо. Первым Галицким князем был Константин, брат Александра Невского. Потомки Константина Ярославича сидели на Галицком княжении до второй половины XIV в. Последних галицких князей согнал с удела Дмитрий Донской, ссылаясь при этом на своего деда Ивана Калиту, который приобрел Галич (а также Углич и Белоозеро) путем «купли» у их князей. Вопрос об этих «куплях» остается неясным (сам Калита в своей духовной о них ничего не говорит, молчат о них и духовные его сыновей), но скорее всего Калита действительно приобрел за деньги какие-то права на названные княжества