Под знаменами Аквилы - [37]

— Нет, неправильно, попытайся еще раз, — Тарквиния с усталым видом садится на широкую тахту, обмахиваясь веером. Пришедший июль окутал жарой их скрытый город и теперь она разрывается между желанием помочь сестре и желанием прогуляться под ночным небом, оставив эту дурочку наедине со своими проблемами.

Завтра у ее сестры экзамен. После него она и ее ровесницы наконец-то получат возможность покинуть закрытые до этого стены этого города и уйти в другие поселения.

— Как думаешь, нас отпустят? — Ливия смотрит на Тарквинию, широко зевая.

— Надеюсь.

— А куда мы пойдем? — Ливия вновь пытается смотреть на стройные ряды записей в своей тетради, но не выдерживает и устремляет свой взор на усыпанное звездами ночное небо.

— Для начала в Зипангу.

Тарквиния закрывает глаза, чувствуя как внутри летают бабочки.

Зипангу… Это место должно стать раем для них с сестренкой. Лучшие учителя, лучшие библиотеки и новые лица, которые не будут смотреть на число ее хвостов. И, возможно, она наконец то найдет свою истинную любовь. От мечтаний ее прервал голос Ливии.

— Ко мне опять заходила наша бабушка.

Тарквиния хмурится. После смерти родителей она вдруг стала очень уж навязчивой. Ходит за ними повсюду, а в первые месяцы даже хотела силой поселить Ливию в своем особняке. Отступила только тогда, когда сестренка от злости спалила мех на одном из ее хвостов. Он тогда был так сильно похож на крысий! Бабушка от стыда месяц не выходила из своего дома.

— И что она сказала? — она делает большой глоток прохладительного чая, мечтательно смотря на полную луну.

— Сказала, что не отпустит меня.

— А меня?

— Про тебя она сказала, что ты можешь проваливать на все четыре стороны.

— Маразм. Бедная бабушка совсем старенькой стала.

— Серьезно, Тарквиния, она меня пугает. Она и раньше была не слишком вежливой но теперь мне кажется, что она переступила черту.

— Не важно, если она не отпустит, то мы просто сбежим.

— Сбежим?! — глаза Ливии удивленно округляются, но улыбка в уголках глаз говорит что для нее это лишь очередное приключение.

— Ну конечно. Я стану библиотекарем, а ты великий маг. Да тебя тамошние магессы с руками и ногами заберут!

Ее сестра радостно улыбается: «Всегда ненавидела эту деревню. Все только и говорят, что о моих хвостах».

Тарквиния согласно кивает — эта проблема хорошо знакома и ей самой. Внезапно она смотрит на сестру, словно вспомнив что-то важное: «Так, а ну быстро вернулась к учебе. Зубы мне заговорить решила!».

* * *

Инари страшно. Очень. Хочется забиться в дальний угол, подальше от тех механических щупалец, что тянутся к ней из под красного балахона. Но и сдаться она просто так не может.

Она решается на последний отчаянный шаг. В ближайшую тварь летит болт синей энергии и сбивает ее с ног. В руках сразу же появляется жжение. Перегруженные нещадной эксплуатацией магические каналы горят огнем.

Один рывок и вот она уже рядом с той странным существом, что является их командиром. Ее тюремщики совершили одну ошибку. Двери в камеру слишком большие. Достаточно большие, чтобы Инари смогла прорваться через из живой заслон и наконец то очутиться в коридоре.

Беглый взгляд по сторонам. Выхода нет. Лишь клетки с вервольфами. Клетки и голые стены. теперь она понимает, что то, что она ошибочно приняла за безграничное пространство лишь искусное освещение и очень хорошая краска. На самом деле их темница до смешного мала.

Инари бежит к стене, из которой появились ее тюремщики. Руки лихорадочно ищут что-то, что может открыть ее изнутри.

Ни единой зацепки. Она бежит босыми ногами по каменному полу, чувствуя как от возбуждения кровь боевыми барабанами стучит у нее в висках. Но стена везде гладкая, как стекло.

Ей не хватает воздуха. Она испуганно и бестолково мечется из стороны в сторону, но мозг говорит, что все это не имеет смысла. Эта загадка слишком сложна для бедной инари.

Вдох-выдох. Теперь на ум приходит еще одна мысль. Между ней и тюремщиками было не более десяти метров. Но ее еще не схватили.

Она заставляет себя посмотреть в их сторону и с удивлением видит, что они все также стоят менее около дверей ее камеры.

— Похвальное рвение. Для нелюдя, — монстр в балахоне говорит это все спокойным, успокаивающим тоном, — я бы понаблюдал еще, но Молотов не любит ждать образцы для исследований.

* * *

Это неправда! Это все неправда!

Тарквиния идет, спотыкаясь. На ощупь находя дорогу в ночном лесу. На ее плече тяжело дышит ее умирающая сестренка.

— Таркви, давай передохнем. Я устала.

Тарквиния обеспокоенно смотрит на сестру: «Нам нельзя. Мы слишком близко. Давай же. Шаг. Еще шаг.».

Они идут еще немного. До носа доносится запах гари. Их родной дом, в котором они прожили всю свою жизнь, теперь объят языками пламени. Все их богатства, все их бесценные артефакты и все, что связывало их с прошлым, теперь пожирало неистовое волшебное пламя.

Теперь Тарквиния наконец то понимает. О да! Она все понимает. Вся их жизнь была обманом. Все эти улыбки, лживые заверения в дружбе…

Все пошло к черту, когда они решились уйти из деревни. Начать новую жизнь подальше от этих старых маразматичек из совета.

Сначала все было неплохо- уверения в том, что они вольны сделать это все, как только Ливия полностью закончит свое обучение, что нужно лишь немного потерпеть.