Под знаком мертвой птицы - [25]
- Да уж! - не смог я сдержать смеха, - Ради одних только прогулок с тобой под дождем, стоило родиться нелюдем…
Мы шли по улицам неспешным прогулочным шагом, в то время, когда все остальные прятались по домам; в то время, как все остальные боялись гнева небесного - мы наслаждались шумным и буйным праздником небожителей.
Ее путь освещали молнии. А мой освещался ею.
14. Аня.
Ливень тысячью пальцами стучал по крышам, молил впустить его внутрь. Я поддалась его просьбам - подошла к окну и распахнула створки на всю ширину. Будто мало мне было прогулок под грозой! Но тогда я всецело увлекалась своим дампиром… а сейчас хотелось послушать ветер и дождь.
Обернувшись и убедившись, что Шейд по-прежнему мирно спит, я всецело отдалась этому занятию.
Кажется, непогоду порадовало мое внимание: жалобный стук капель сменился звонкой музыкой гигантского ксилофона. Эх, поторопилась я призывать зиму… или это своеобразное прощание? Последнее буйство жизни, перед погружением в долгое белое безмолвие.
Я наполняла легкие воздухом, пропитанным сладковатыми ароматами земли и прелых листьев и свежим запахом воды. И была в этом запахе горьковатая нотка, убедившая меня в свое правоте - привкус чего-то прекрасного, но обязанного исчезнуть чрез мгновение, как молния. Мне смутно почудилось в этой мысли некое предзнаменование - о недолговечности моего счастья… Стала же я суеверной!.. После превращения в оборотня.
…Молния электрической вспышкой осветила мир. И я увидела знакомую фигуру, стоящую за окном. Острого зрения волчьих глаз хватило, чтобы разглядеть ее в ту краткую секунду света. Я не сдержала раздраженного, гортанного рычания. И что здесь, позвольте узнать, делает Андрей!?
Я собиралась было сделать вид, что вовсе не заметила его - пусть себя стоит, мокнет хоть до утра. Но тут волк махнул рукой, подзывая меня - он-то как раз меня отлично видел и не собирался притворяться, что это не так. Вернувшись вглубь комнаты, я быстро обулась и надела куртку… да, куртку надо будет вернуть владельцу - нам чужого не надо. Лишь после этого я направилась к двери, решив, не выпрыгивать вновь из окна, а выйти более привычным способом. Надеюсь, Шейд не проснется во время моего отсутствия - а то чую, достанется чей-то наглой белой морде, и за прошлый раз и за этот. И если моя ненависть к Андрею уже превратилась в легкое раздражение, то от дампира не стоило ждать той же снисходительности…
К счастью, дверь двора на ночь не запиралась - хозяина мало волновало, чем будут заниматься его постояльцы в темное время суток, лишь бы платили исправно. Я кралась к той, стене, возле которой меня должны были ждать, стараясь двигаться абсолютно бесшумно. И испытала ехидное удовлетворение, когда оборотень вздрогнул только, когда я хлопнула его по плечу.
- Ну, что опять? - обошлась я без лишних приветствий и любезностей.
Стояние под ливнем вместе с этим персонажем мне удовольствия не приносило. И еще смотря на Андрея я подумала, что кого-кого, а волка он мне не напоминает. Еще в нашу первую встречу я сравнила его с хищной птицей - сейчас он был похож на ворона, черного вестника неприятностей. Ну вот, опять у меня какие-то суеверия просыпаются! Кстати, а вот с волком у меня ассоциировался Шейд, он был таким, каким и положено быть этому хищнику - сильным, но благородным. И даже если он вел себя так, только со мной, мне этого было довольно.
- Прежде всего, хотел извиниться… - эффектная пауза в его плавной речи должна была дать мне простор для фантазии, - за то, что оставил тебя одну в лесу. Но, думаю, тебе было нужно время, чтобы примириться с… определенной информацией.
- Я принимаю правду, даже если она меня не слишком радует, - сказала я, - И насчет того, что мы были дружны когда-то… Пусть так. Но в этой жизни приятелями нам не быть.
Холодное лицо Андрея оставалось практически невозмутимым; только между бровей пролегла чуть заметная морщинка, говорящая о том, что мои слова ему не совершенно безразличны. Любопытно, с чего это вдруг.
- Хорошо… Я надеюсь лишь на то, что мы не будем врагами. Тем более, ты сейчас нуждаешься в моей помощи.
- Нет, не нуждаюсь! - вспылила я, - Скорее тебе, что-нибудь от меня хочешь, раз не перестаешь бегать за мной хвостом.
К моему удивлению, волк не стал скалиться в ответ или пытаться переубедить меня.
- Ты сильная, я знаю это, Миа Кхель, - мягко произнес он, и протянул руку, как будто хотел погладить меня по щеке… но убрал пальцы, так и не сделав этого.
- Что же ты каждую нашу встречу пытаешься убедить меня, что я - никто и звать меня никак, - недоверчиво хмыкнула я, - И перестань называть меня "Миа Кхель", это уже не мое имя…
- Это имя всегда будет твоим. А что касается, первого… считай это своеобразным жизненным уроком от старшего в стае.
- У меня нет стаи, я волчица-одиночка, - не без гордости возразила я.
- А это уже исключительно твой выбор… Если захочешь - сможешь прийти в семью, я бы позаботился о том, чтобы тебя приняли. Я и сам сейчас отстранился от стаи, но другие волки все еще уважают мое слово.
Я постаралась представить себе это. В поселке оборотней я могла бы стать своей… если бы не прошлое и мое наследство крови и мести, которое отстраняло меня от всех. Я знаю, что мне не суждено обрести дом ни в одном из миров - остается только построить свой. И еще вспомнился странные сон, о том, как я остаюсь одна - почти одна - среди белой снеговой пустыни. К тому же имелся еще один аргумент - Шейд, мой дампир, которого уж точно не стерпят волки. Если он когда-нибудь исчезнет из моей жизни… что ж, тогда я, возможно, подумаю о том, чтобы осесть среди других вервольфов.
Какого это, видеть, как привычный мир рушится у тебя на глазах? Знать, что ты ничего не сможешь сделать, что пути назад уже нет? Твоя жизнь, твои друзья, да и ты сама — ничто уже не будет прежним. Сможешь с этим смириться и пойти дальше? Вынести предательства и потери?..А что ты будешь делать со своей оборотной стороной? С силами, которые способны не только навредить твои близким, но уничтожить твою душу?Как бороться с тьмой, если она часть тебя?..
Мы живем в этом мире: верим в любовь до гроба… в то, что люди меняются, а время лечит. Говорим, что ищем «того, с кем навсегда… долго и счастливо», а на самом деле, нуждаемся просто в еще одном поводе для жалости. Мы говорим себе и другим: «Я изменился». А такая, как я усмехнется: «Вы просто сменили маску».Нет, я не лучше других. Я совершаю те же ошибки, что и миллиарды людей до меня. К примеру, не слушаю чужих советов…«Если я не буду сильной — меня согнут, поставят на колени», — сказала я.«Если ты не сумеешь прогнуться — тебя сломают», — ответили мне.Жизнь учила меня притворяться.
Вы верите в сказки?.. Что ж, в таком случае я вынуждена вас разочаровать. На самом деле, все обстоит совершенно иначе. Прекрасный принц может оказаться кровожадным вампиром… А отдать сердце бессмертному — значит подписать себе приговор. Ведь в реальной жизни Дети Ночи не влюбляются в людей — они только играют с ними, пьют их кровь… убивают.Я верила в любовь, верила в сказку. И поплатилась за это собственным сердцем. Я жила по правилам чужого мира, по правилам тех, кто не знает слова "человечность"… Теперь я начинаю свою игру — игру с красивым названием "вендетта".
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.