Под знаком кометы - [103]

– Эвакуировать желательно, – сказал я, – километров на пятьдесят в обе стороны от большой оси эллипса рассеивания, но только учтите, что в маленьком городке сельского типа, каким является Оттава, угроза человеческой жизни при сверхмощном воздушном взрыве значительно меньше, чем в крупном городе, застроенном высотными зданиями. В таком случае люди могут укрыться даже в обыкновенном погребе, главное, чтобы выход из него не завалило обломками зданий. Но лучший выход – все же эвакуация.

– Скажите, мистер Никольски, – обратился ко мне Роберт Ставелл Болл, – а почему вы сказали, что в крупном городе – в частности, в Нью-Йорке – угроза человеческой жизни при катастрофах такого типа гораздо сильнее, чем в небольших городках и сельской местности? Традиционно считается, что все обстоит наоборот, и что крепкие каменные здания дают бо́льшую защиту, чем легкие деревенские дома или усадьбы зажиточных людей…

– Крепость камня тут ни при чем, – сказал я. – Вот уже полвека крупные города стараются застраивать высокими многоэтажными зданиями, в конструкции которых, помимо камня, имеется изрядное количество хорошо высушенного дерева. Этого дерева столько, что в случае пожара из здания сложно спастись, а высокая многоэтажная конструкция обеспечивает хорошую тягу, как в дымовой трубе, из-за чего огонь охватывает дом мгновенно. В момент взрыва заряда мощностью в пятьдесят миллионов тонн тротила на высоте пяти с половиной миль в радиусе тринадцати миль от эпицентра здания подвергаются частичному разрушению: у них срывает кровли, выбивает окна и двери, в некоторых местах ломает деревянные перекрытия. При этом стекла в окнах выбивает в радиусе тридцати пяти миль, в промежутке между этими радиусами разрушения ослабевают, но все же остаются достаточно значительными для того, чтобы облегчить распространения огня. При этом в радиусе двадцати пяти миль от точки взрыва температура поднимается настолько, что от этого воспламеняется сухое дерево. При описанной раньше высотной и тесной застройке (а место в центре крупных городов экономят, ибо земля там стоит дорого) возникает массовый пожар особого типа, называемый «огненным штормом». Прямые улицы современных городов в таких случаях работают как воздуховоды, доставляя кислород прямо в эпицентр пожара: ветер ураганной силы бросает в огонь все, что сумеет захватить, в том числе и еще живых людей. Температура в эпицентре поднимается настолько, что даже в надежных каменных подвалах все обращается в пепел. И даже если люди, заблаговременно предупрежденные, попробуют укрыться, как им кажется, в безопасном месте, то сначала они задохнутся, потому что питающая пожар тяга высосет из подвалов весь воздух, а потом обратятся в прах от неимоверного, будто в доменной печи, жара. Именно по этой причине, случись этот взрыв над центром Нью-Йорка, все население этого города будет гарантированно мертво, а в пригородах погибнет от половины до четверти всего народу, потому что чем ниже дома и чем больше между ними промежутки, тем безопасней в случае подобных катастроф.

Когда я закончил говорить, внимавшая мне почтеннейшая публика продолжала ошарашенно молчать. Правильно, некоторые вопросы в жизни лучше не задавать, потому что можно получить ответ, который тебе совсем не понравится. И вместе с тем, если даже прямо сейчас, немедленно, раструбить об угрозе, нависшей над Нью-Йорком, я сомневаюсь, что за оставшееся время удастся провести эвакуацию. Думаю, что количество спасенных будет самым минимальным. Во-первых, нам сначала не поверят, а потом, менее чем за сутки, когда местные обсерватории подтвердят наши слова, начнется паника с давкой, штурм поездов и все тому подобное.

– Герр Тирпиц, – добавил я, – никакие германские колонии под удар не попадают, но вот германских подданных и, самое главное, дипломатические учреждения желательно заблаговременно убрать из зоны поражения. И то же касается русских и британских подданных и дипломатов. Торговые суда наших стран, стоящие в порту Нью-Йорка, должны немедленно выйти в открытое море, а при невозможности это сделать командам следует самостоятельно эвакуироваться в безопасное место.

– Мы учтем ваши советы, кэптен Никольски, – наконец сухо сказал адмирал Фишер. – Теперь скажите – когда и каким образом мы сможем сообщить обо всем случившемся нашему королю? Наша радиостанция на Дредноуте недостаточно мощна[42] для того, чтобы передать сигнал на полторы тысячи морских миль, но у вас, насколько я знаю, имеется станция, способная связаться напрямую с Петербургом…

– Да, мы передадим ваше сообщение в Петербург по своим каналам связи, более совершенным, чем ваши – сказал я, – а уже оттуда его со всей возможной скоростью направят адресату. И не делайте, пожалуйста, такое лицо, Джеки – вы же прекрасно понимаете, что распространять технологии, критически важные для военного дела, мы будем не раньше, чем убедимся в необратимости нашего союза. Что поделать: людей, которые соблюдают только свои интересы, не любит никто…

26 июня 1908 года, 18:15. Санкт-Петербург, Зимний дворец, рабочий кабинет Канцлера Российской Империи.