Под вопросом - [37]

– Ого.

– Я в самом деле налегаю на бесплатные чипсы.

– Это дикая история, Нора.

– Затем я изучаю все семейные фотографии на стене и расспрашиваю о них хозяев.

Кросби широко улыбается.

– Знаю, ты пытаешься рассказывать это как шутку, но думаю, это правда.

– А затем я иду домой. В девять уже в кроватке.

Он смеется:

– Как я и подозревал.

Я нахожу парочку джинсов и вешаю их на руку.

– Ладно, расскажи мне о своей стратегии на вечеринках.

– Хорошо. Слушай внимательно. Не многим девчонкам достается такого рода информация. По большей части они слишком поражены мной, чтобы оценить процесс.

– Не сомневаюсь в этом ни минуты.

– Первым делом я надеваю футболку.

– Ух ты.

– Затем джинсы.

– Не думаю, что в состоянии вынести больше.

– Затем заявляюсь. Бам. Игра окончена. – Он отряхивает руки, миссия выполнена.

– Послушать тебя, так это очень легко.

Он подчеркнуто самоуверенно пожимает плечами:

– Для некоторых из нас так и есть.

– Йоу! Королевы сплетен! – Мы поворачиваемся и видим, что Келлан машет из угловой примерочной. – Я почти оделся. Готовьтесь к самому незабываемому мгновению в жизни.

Вешаю еще одни джинсы на руку, прежде чем последовать за Кросби вглубь магазина, чтобы увидеть шоу Келлана. Он хватает два дешевых деревянных стула и ставит их рядом, и когда мы садимся, то кажется, что мы единственные зрители в странном дисконтном театре.

– Так чем ты занималась последние пару недель? – спрашивает он, поднимая и изучая одну пару джинсов.

– А что? – спрашиваю я, повторяя его шутку: – Ты скучал по мне?

Он смотрит на меня краешком глаза:

– Отчаянно.

Я смеюсь:

– Ну…

– Хэй, Кросби.

Мы поворачиваемся к двум девушкам, прогуливающимся с разнообразными костюмами в руках. И хоть я и не благодарна им, что прервали разговор, но по достоинству оцениваю, что они сторонятся костюма развратной горничной.

– Хэй, – отвечает Кросби и, улыбаясь им, вытягивает руку вдоль спинки моего стула. Если бы я была идиоткой, то могла бы подумать, что это собственнический жест, будто говорящий: «Эй, я тут занят». Но у меня есть глаза, я понимаю, что жест был больше для того, чтобы его пальто распахнулось, являя четко очерченную грудь под его белой футболкой.

Я вздыхаю про себя, пока они болтают. Мой взгляд перемещается по магазину, останавливаясь на витрине с солнцезащитными очками. Они в любом случае нужны мне, и внезапно мне кажется, что сейчас лучшее время, чтобы подобрать их себе. Однако, когда я встаю, Кросби обхватывает мою талию своими грубыми пальцами и удерживает меня на стуле.

– Не ходи, – тихо говорит он. И добавляет, обращаясь к девушкам: – Увидимся на Хэллоуине, леди.

Они понимают намек и прощаются, но я не упускаю, что перед уходом их взгляды перемещаются на все еще закрытую дверь примерочной.

– Мне нужно посмотреть темные очки, – говорю я, прежде чем Кросби сможет обвинить меня в ревнивости и в чем-то настолько же нелепом и не соответствующем действительности. Но на этот раз меня останавливают не его пальцы, а слова:

– Они разговаривают со мной, только чтобы подобраться к Келлану.

Я замираю:

– Что?

Он барабанит пальцами по спинке моего стула и фокусируется на чем-то за моим плечом, избегая моего взгляда. Что, наверное, к лучшему, потому как нас разделяет лишь около десяти дюймов, и я слишком уж ощущаю тепло от его руки, лежащей вдоль моих плеч, и то, что его колено прижимается к внешней стороне моего бедра.

– Ты меня слышала.

– И это… проблема? – Кросби, которого я знаю – думала, что знаю, – было бы плевать, почему на него обращают внимание, коль скоро он получает это внимание.

Его ноздри чуть раздуваются, когда он делает вдох.

– Я не жаловался на это в прошлом году. Знакомился со множеством девчонок, с которыми я бы не встретился при иных обстоятельствах. Но в этом году… меня не привлекают девушки, которых привлекает Келлан.

Я отшатываюсь от него, уязвленная:

– Ясно. – Внезапно в груди что-то сжимается, я смаргиваю пелену перед глазами.

– Я не имел в виду…

Дверь примерочной с треском распахивается, являя Келлана, опирающегося о стену из дешевой фанеры: его руки в карманах, а ноги скрещены в лодыжках. На нем темно-синий костюм, галстук в красную и белую полоску и очки в черной оправе. Он выглядит скорее как модель, чем журналист, но кто жалуется?

– Что думаете? – Красуясь, он выходит из примерочной и прогуливается шагов десять по ближайшему проходу, прежде чем эффектно развернуться и двинуться назад. Он позирует, задрав подбородок, затем приспускает очки, чтобы впиться в меня комично напряженным взглядом.

Я хихикаю, и мои раненые чувства на мгновение утихают:

– Очень мило.

Он изучает ценники на рукаве пиджака и на галстуке.

– И все это за… двадцать два доллара.

– Благодаря тебе, они выглядят на все сорок.

Он подмигивает мне:

– Я знаю. – Затем поворачивается к Кросби, который выглядит более чем слегка встревоженным. – Не говори мне, что я жирный, бро. Это темно-синий. Ты сказал, он стройнит.

Кросби прочищает горло.

– Десять из десяти. Хороший ход с галстуком.

Келлан задумчиво прикасается к нему пальцами.

– Мне он нравится. – Он снова исчезает в примерочной, и я встаю.

– Нора, – говорит Кросби.

– Спокойной ночи. – Я вешаю джинсы на ближайшую вешалку, более незаинтересованная играть в переодевания или любые другие игры. Обжигающее унижение, которое я почувствовала от его слов, вновь вскипает во мне, угрожая вырваться наружу. Я просто хочу пойти домой.