Под тремя коронами - [87]
Но все это осталось без последствий. Александр соблюдал интересы Яна Альбрехта и полонофилов. Елена присматривалась ко всему и выжидала. Задушевную переписку с отцом, в которой нередко жаловалась на мужа и осуждала его, она прекратила.
Стараясь примирить мужа и отца, Елена как могла защищала родителя, хотя многие его действия и не одобряла. Она с горечью восприняла весть о том, что в семье отца не все благополучно: там разгорелся значительный по своим последствиям конфликт. В конце 1497 г. Иоанн стал гневаться на восемнадцатилетнего сына Василия, брата Елены, и на свою жену Софью Фоминишну. Великий князь велел схватить Василия и «посади его за приставы на его же дворе». Василия обвиняли в том, что он будто бы хотел, «отъехать» от отца, пограбив казну в Вологде и Белоозере, и учинить какое-то насилие над своим племянником Дмитрием. Единомышленников Василия — дьяка Федора Стромилова, сына боярского Владимира Гусева, князей Ивана Палецкого, Травина-Скрябина и других предали жестокой казни: кого четвертовали, кому отрубили голову, кого разослали по тюрьмам. Опале подверглась и великая княгиня Софья: посещавших ее «с зельем» «баб лихих» утопили в Москве-реке в проруби. Победу одержало окружение Дмитрия и его матери Елены Молдавской. Невестка Иоанна стала первенствовать в кремлевском дворце, а с нею высоко подняла голову жидовствующая ересь. В феврале 1498 г. состоялось коронование Дмитрия, внука Иоанна и Стефана Молдавского, и провозглашение его наследником престола.
Все это доходило до Елены, тревожило и обижало ее. Последнее письмо отцу Елена отправила в марте 1498 г., а затем переписка обрывается на несколько лет. Последнее посольство от Иоанна в Вильно было в июле, а затем в московско-литовской дипломатии также наступил длительный перерыв.
Елена жаловалась своей боярыне Аграфене Шориной:
— Если под покровительством отца я была неуязвима, то теперь, покинутая и одинокая на чужбине, опасаюсь за свое благополучие.
Ватикан не мог не воспользоваться ситуацией. Католическому духовенству, литовским правителям показалось, что пора уступок и нерешительности миновала и настал их час. Под их влиянием Александр также отказался от колебаний и поблажек жене. Он окружил Елену такой тесной стеной католиков, что всякие отношения с Москвой прервались. Великая княгиня оказалась в своеобразной осаде…
Такую же нерешительность Александр проявлял и при назначении нового митрополита. Целый год с мая 1497 г. он еще колебался навязать русскому населению своего ставленника. Но теперь утвердил на митрополии смоленского епископа Иосифа Болгариновича, родственника князей Сапегов. И новый митрополит начал действовать в духе политики великого князя. Начались явные притеснения православных, усилилось давление на Елену Ивановну. Находившемуся при ней подьячему Федору Шестакову удалось передать князю Оболенскому, жившему в Вязьме, письмо: «у нас стала замятия велика между латыни и нашим христианством; дьявол вселился в смоленского епископа и в Ивана Сапегу. Великий князь неволит великую княгиню в латынскую веру… да и все христианство наше хотят отсхимить… И государыню нашу Бог научил, да попомнила науку государя отца своего. И государыня великая княгиня отказала…»
Это письмо, написанное на скорую руку, попало в Москву в мае 1499 г., почти одновременно с вестью о болезни Елены.
Погожим осенним днем к Москве подъезжал богатый обоз бывшего подданного Александра князя Семена Бельского. Князь снова и снова убеждал себя в правильности принятого решения. В Литве настолько сильным было притеснение православных, что оставался один выход — отъезд в Москву и переход на службу тамошнему государю. Не зря же, думал Бельский, вот уже двадцать лет как многие князья тянутся в Москву. Первыми были Иван Воротынский и Александр Перемышльский, затем Дмитрий Воротынский, потом Семен Воротынский с племянником Иваном, далее князь Иван Бельский с братом, позднее Иван, старший из князей Одоевских. За ним последовали Мезецкие, Вяземские и другие родовитые, знаменитые князья со своими боярами и слугами. Хотя в целом, думал князь, жизнь в Литве высшему сословию западнорусского народа и должна была казаться более привлекательной. Литовское государство давало человеку больше простора, создало сословные привилегии. Здесь не было тяжести государственной опеки. В Москве же, наоборот, власть государя железным обручем сковывала все проявления жизни, и боярину жилось не свободнее, чем крестьянину.
В Литве знали, что московский государь обращается с приезжими довольно бережно. Правда, видимо, московит полностью не доверяет этим литвинам… Иначе зачем ему их волости оставлять за собой, давая в обмен другие, на северо-востоке страны?.. Впрочем, видимо московский князь исходит из того, что предосторожность еще никому и никогда не вредила…
Семена Бельского привлекала Москва еще и тем, что здесь существовала нравственная связь московского государя с его народом — ясное сознание и твердое, последовательное проведение в жизнь главной общегосударственной цели. Московский государь удачно выражал народное стремление к единству, порядку и силе. И именно стремление служить общенародному делу заставляло многих западнорусских людей переменять своевольно-свободную жизнь в Литве на страдную в Московии. Вон как у них дела пошли, думал князь Семен: установился внутренний порядок в государстве, с зависимостью от татар покончено, набеги степняков успешно отражаются, да к тому же еще и с помощью других кочевников. А сейчас вот замахнулся московский князь на титул «Государя всея Руси»…
Роман Григория Христофоровича Вермишева «Амирспасалар» («Главнокомандующий») рассказывает о крупных военно-политических событиях на Кавказе в XII–XIII столетиях, когда в братском союзе Грузия и Армения сумели отвоевать себе свободу и независимость. Роман о героической борьбе народов за свободу и независимость, о мужестве, о доблести, о любви к своей отчизне.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
Василий Боровик — знаток и ценитель русской старины. Сильная сторона его творчества в том, что он органически приобщается к чудесному языку народных сказочников, «гудошников», лукавых пересмешников. Беллетризированные историко-этнографические очерки В. Боровика, составившие эту книгу, вскрывают глубинные пласты народной жизни — быта, обычаев, социальных отношений в среде заволжского крестьянства конца прошлого и начала нашего столетия. В центре внимания писателя — хроника развития и упадка двух родов потомственных богатеев — Инотарьевых и Дашковых, пришедших на берега Керженца и во многом определивших жизнь, бытовой и социальный уклад этих диких, глухих мест.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Книга эта никогда бы не появилась на свет, если бы не носил я первых ее листков в полевой своей сумке, не читал бы из нее вслух на случайных журналистских ночевках и привалах, не рассказывал бы грустных и веселых, задумчивых и беспечных историй своим фронтовым друзьям. В круговой беседе, когда кипел общий котелок, мы забывали усталость. Здесь был наш дом, наш недолгий отдых, наша надежда и наша улыбка. Для них, друзей и соратников, — сквозь все расстояния и разлуки — я и пытался воскресить эти тихие и незамысловатые рассказы.» [Аннотация верстальщика файла].