Под тремя башнями - [8]

Сашка высунулся подальше и увидел, что от второй винтовой лестницы остался только маленький нависающий балкончик, а низ башни, срезанный как ножом, был засыпан огромной грудой битого кирпича.

— Это что, развалилось, что ли? — обернулся к Миреку Сашка.

— Ты что! Немцы разбомбили! — Мирек уселся рядом на тёплую плиту подоконника. — Сюда бомба попала и в костёл тоже, вон как потрескался.

— Ага, вижу. — Теперь и Сашка заметил, что стену костёла покрывала сетка больших и малых трещин. — И зачем было бомбить?

— А спроси их! В сорок первом по Згариську били, а как наши их вышибли, только и знали, что Старый город бомбить.

— Згарисько — это что, там где сгорело? — догадался Сашка.

— Ну да, — подтвердил Мирек.

Сашка некоторое время смотрел молча, потом показал на осыпавшиеся остатки дальней стены.

— Там что, тоже замок?

— Ага, только Нижний.

— Не понял, — Сашка недоумённо посмотрел на Мирека. — Какой ещё нижний, а это тогда какой?

— Это Верхний, — спокойно пояснил Мирек. — Вон смотри.

Он плавно повёл рукой, показывая на речной изгиб, петлёй захвативший месиво латаных крыш, теснившееся внизу.

— Вон та длинная крыша, что вдоль реки, то монастырь Бригидки, а справа от него — монастырь Шариток. А прямо, — Мирек подлез с другой стороны и немного потеснил Сашку, — вон тот дом впритык к костёлу, монастырь иезуитов, видишь?

Теперь и Сашка выделил из общей сумятицы контур ещё одного крепостного обвода, чётко очерченный монастырскими крышами и замкнутый старой стеной с обгоревшей башней.

— Так, значит, то башня уже Нижнего замка? — Сашка показал на косо торчавшие, почерневшие от огня стропила.

— Ну да, башня Гнездецкого.

— Это чего имя у неё, что ли, своё?

— Конечно. У каждой есть имя, — Мирек даже удивился Сашкиному неведению. — Вот это Воротная, возле рва Владычья, над рекой Княжеская, а прямо Въездная была, только её разобрали.

— Вот здорово, — Сашка восхищённо покачал головой. — Слушай, а почему башня Гнездецкого сгорела?

— Так, когда бомбили, туда тоже попало. Правда, там только крыша сгорела, а чтоб покрыть заново, это знаешь, сколько труда надо, — покачал головой Мирек.

— А вообще-то немного сгорело… — словно отвечая на какие-то свои мысли, раздумчиво протянул Сашка.

— Тебе мало? — Мирек соскочил с подоконника и сердито потащил Сашку к другому окну. — Ты вот сюда посмотри!

Только отсюда, с высоты сорокаметровой башни, Сашка понял, почему город казался ему то маленьким, то большим. Новая застройка, отделённая от замка болотистой поймой, двумя параллельными улочками пересекала соседний холм, а от неё, обстроенное со всех сторон маленькими домиками, уходило то самое Киевское шоссе.

— Вон оно Згарисько, — Мирек показал на странно пустующую плоскую вершину холма, — там всё сгорело.

— Постой, постой, — догадался Сашка, — так то ж тот перекрёсток, что возле сквера! Мне отец говорил, там главная магистраль.

— Точно, магистраль. — Мирек сморщился, как от зубной боли, и отвернулся. — Там три дня сплошной пожар был. Кто уцелел, на Вульку уходили, а мы и не пробовали, на Яровице сидели. Это там, за вокзалом. Мама у меня врач, так мы прямо в больнице и были. Вроде и бомбили меньше, а всё равно стенки, как живые, тряслись.

— Это да, — согласился Сашка, — бомбёжка, она бомбёжка и есть…

Он некоторое время сосредоточенно рассматривал городскую панораму, а потом повернулся к Ярке, всё это время ковырявшемуся возле разваленного камина.

— Слышь, Ярко, а ты что, по другую сторону Згариська, на Вульке был?

Ярко сердито зыркнул глазами и, не отвечая, полез вниз к выходу.

— Чего это он? — Сашка недоумевающе посмотрел на Мирека.

— Чего, чего… Отец у него в рабочей милиции был. Милиционеры с Вульки в огонь пошли, чтоб войска пропустить, считай, все там и остались.

— А я разве знал? — Сашка развёл руками. — А ты тоже, всё Згарисько, Згарисько, вот я и думал…

— Думал, думал, — передразнил его Мирек, — надумал… Идём я тебе лучше подземный ход покажу.

— Это что, туда? — Сашка указал на разрушенный колодец второй, тоже винтовой лестницы.

— Нет, назад во двор надо…

Спустившись уже знакомым путём во двор, Мирек подвёл Сашку к воротам и показал на вытянутую дыру в боковой стене въезда.

— Здесь.

Два высоких арочных проёма насквозь пронизывали башню, выводя крутую, мощённую мелким булыжником дорогу с внутреннего двора на замковый мост. Поглядев на выщербленные края высоко поднятого над землёй входа, Сашка с сомнением покачал головой и махнул Ярке, удобно пристроившемуся в холодочке въезда.

— Это что, там вправду подземный ход?

— Там, — Ярко примирительно улыбнулся. — Мирек тебе покажет.

Помогая друг другу, Мирек и Сашка взобрались наверх и оказались на крохотной площадке, напоминающей коридор.

— Вот спуск, — сказал Мирек и подтолкнул Сашку вперёд.

Сразу за площадкой был провал, но света из затенённого въезда доходило мало, и что там внизу, рассмотреть не удавалось.

— Этот? — Сашка склонился над краем. — А глубокий?

— Да в мой рост, — ответил Мирек и пояснил: — Там, как слезешь, надо пройти немного и потом ступеньки будут.

Сашка внимательно оглядел Мирека с головы до ног, словно примериваясь к его росту, и вдруг, прикрыв лицо руками, как-то боком прыгнул в чёрную пустоту.