Под солнцем Мексики - [33]
ЖАРЕНЫЕ УСТРИЦЫ
Наутро я снова в кругу друзей. Они отлично выспались и готовы сопровождать меня к болотам Папалоапан.
В долину этой реки еще с 1947 года переселилось много крестьян. Они приехали из центральных районов в поисках счастья. Здесь каждая семья получила в рассрочку дом и десять гектаров земли. Однако из-за нехватки средств для приобретения сельскохозяйственных машин семья крестьянина в состоянии освоить на протяжении года лишь два — четыре гектара. Отсюда мизерные заработки. Приходится брать краткосрочный кредит. Его охотно открывают под огромные проценты ростовщики. Это сахарозаводчики, владельцы плантаций, беспощадно требовательные в погашении кредита. Не сводя концы с концами, многие неудачники забивают жилье досками и, погрузив скарб в лодки, бросают участки, направляясь на поиски счастья куда-нибудь в другое место.
Среди жителей сел встречаются негритянские семьи. Об африканском происхождении многих жителей штата Веракрус свидетельствуют пухлые губы, широкий нос, вьющиеся волосы. Их предки были привезены в Мексику еще в XVI–XVII веках. На рабовладельческих галерах людей доставляли из Африки закованными в кандалы. Нещадная эксплуатация, жестокое обращение испанских колонизаторов свело многих из них в могилу. Тысячи негров погибли здесь от малярии.
По проселочной дороге добираемся на машине в рыбацкий поселок. Возле самой воды на небольших сваях стоят крытые соломой бунгало — домики с верандами. К крыше приставлены весла. На берегу вдоль заборов сушатся сети, невода.
В бревенчатых домах — убогая мебель, деревянные столы, табуреты, кровати. Одежда развешана на стенах. Громоздкие сундуки обиты жестью. На шесте подвешена зыбка. Стоят круглые черпаки для рыбы.
Комарам — переносчикам малярии — здесь раздолье, и вывести их трудно. Но все же настойчивое уничтожение анофелеса в жилых помещениях сильно сократило число кровососов. Здесь придается большое значение быстрому выявлению больных малярией. В целях профилактики рыбаки пользуются солью с добавленным в нее препаратом, убивающим возбудителей малярии. Он безвреден для здоровья человека. Я попробовал соль на язык и не обнаружил какого-либо привкуса.
Наши выезды в глухие, сильно заболоченные места радуют нас отсутствием больных малярией.
Я прошу разрешения у хозяйки осмотреть чулан, амбар, чтобы поискать в них анофелесов.
С фонариком в руке, путаясь в сетях, пробираюсь в углы, которые обычно служат комарам излюбленным местом обитания, и возвращаюсь ни с чем.
Хозяин усаживает гостей за стол и угощает жареными устрицами.
— Устрицы, и жареные? — удивляюсь я. — Впервые слышу. В Париже я ел их живыми.
— Во-первых, здесь не Париж, — отвечает доктор Франко, — во-вторых, рыбаки без совета врачей пришли сами к разумному решению. Дело в том, что живых устриц есть в этих местах опасно. В некоторые сезоны года моллюски начинают болеть. В печени их появляются токсины. Они покрываются хрупкой раковиной, от устриц неприятно пахнет. Вероятно, моллюски заражаются патогенными для них и человека бактериями. Если содержать устриц в воде, загрязненной бактериями брюшного тифа, они заболевают и гибнут. Даже употребление здоровых на вид моллюсков иногда вызывает крапивницу, рвоту, расстройство кишечника. Жареные устрицы устраняют случайные заболевания, вкусны, питательны. В их теле есть легко усваиваемый гликоген, белки, углеводы, витамины В и С. Недаром устриц называют «фруктами моря».
Рыбак вносит жареных устриц на сковороде, сдобренных помидорами, луком, перцем.
Круто солю устриц и с наслаждением ем незнакомое блюдо.
…Раскрыв карту района, мы отыскиваем место, где уже наверняка найдем «последнего из могикан» — больного малярией. Машина пробирается между озерами, сильно заболоченными участками, и на одном из них мы застаем отряд санитаров-бонификаторов. Сюда они приезжают четыре раза в год.
Болота эти раньше называли «матерью комаров». Сюда не рискнули бы показаться первые завоеватели — конкистадоры, даже если бы узнали, что тут россыпи золота. Теперь эти места густо населены рыбаками. Именно здесь появляются портящие статистику разрозненные случаи малярии.
Невыносимо жарко. Мы добираемся до реки. Я предлагаю искупаться и начинаю решительно раздеваться. Доктор морщится и качает головой.
— Не советую. Здесь можно случайно встретиться с нашим «коллегой» — рыбой-хирургом. Эта рыба акантурус дуссумиери обладает исключительно коварным способом защиты и внезапного нападения. Возле хвостового плавника у нее с обеих сторон прижаты к телу острые, как ланцеты, длинные шипы. Стоит при купании задеть рыбу, как она ставит под углом к телу шипы и делает быстрый рывок вперед. Рваная рана, сделанная «хирургом», долго не заживает. На поверхности шипы одеты тонкой оболочкой, сплошь усыпанной ядовитыми железами. От рта к глазу у рыбы идет изогнутая кверху темная полоса. Если смотреть на «хирурга» сбоку, получается впечатление, что рыба улыбается. Представляете, как досадно видеть уплывающую рыбу, только что нанесшую кровавую рану, которой при этом еще «смешно» от того, что пострадавший корчится от боли.
