Под прикрытием лжи - [6]

— Вы к кому?

Я открыла, было, рот, но тут дверь кабинета распахнулась, и появился сам Женька, в костюме и рубашке. Галстука на нем не было, пара пуговиц игриво расстегнута. Он увидел меня и сказал:

— Проходи, — после чего обратился к секретарю, — Оля, сделай два кофе.

Я вошла в довольно просторный кабинет и разместилась на стуле напротив его стола. Он садиться не стал, замер перед мной, опираясь на стол.

— Чем обязан? — спросил, неизменно скрестив руки на груди.

— Скажи честно, ты со своим отцом обо мне разговаривал?

— В каком плане? — нахмурился он.

— А в каком разговаривал?

— Так дело не пойдет, — покачал он головой, — расскажи по порядку.

Я подумала и рассказала о звонке и визите. Женька во время моего рассказа хмурился и недоумевал, а по окончании спросил:

— Ты решила, что я попросил отца пристроить тебя на непыльную работенку за хорошие бабки? Я пожала плечами. — А зачем мне это надо, не подскажешь?

— Зачем-то же ты таскаешься ко мне по вечерам.

Мои слова его жутко разозлили, и он шлепнул меня по губам как раз в тот момент, когда появилась секретарша с кофе. Она сделала вид, что ничего не заметила, но взгляд на Женьку бросила довольно прозрачный, поставила кофе и ускакала на своих высоких каблуках, сверкая ногами. Я потерла губы, а Женька бросил:

— В следующий раз думай, прежде чем говорить.

Я молчала, он уселся за свой стол и стал сверлить меня взглядом.

— Так ты его не просил? — все-таки задала я вопрос.

— Нет. Если он и решил взять тебя на работу, то это полностью его инициатива.

— Тебе не кажется странным, что он решил предложить мне эту работу?

Женька еще немного созерцал меня, потом пожал плечами:

— Если он предложил ее тебе, значит, уверен, что ты с ней справишься. При чем лучше других.

Я еще покивала, потом встала и направилась к выходу.

— Так ты согласишься? — услышала я вопрос в спину и обернулась.

— У меня есть два дня, чтобы подумать.

Он тоже кивнул, и я удалилась под пристальным взглядом секретарши.

Два дня я, действительно, думала, перебирая возможные варианты развития событий и выискивая причины, которые могли побудить Миронова предложить мне работу. Как я ни старалась, все мысли возвращались к Марку, он виделся мне единственной ниточкой между мной и Мироновым. Конечно, они делают вид, что неплохо ладят, но я уверена, что отношения их далеки даже от приятельских. Возможно, Миронов все-таки подозревает меня и Марка, только непонятно, в чем. И его желание держать меня поближе может быть обусловлено возможностью таким образом за мной приглядывать. Хотя дураку ясно, что я не собираюсь делиться со Станиславом Игоревичем своими жизненными историями, а приглядывать за мной можно и тайком, да так, что я даже не замечу. В общем, как ни крути, никаких причин мне не виделось, и это стало самой главной причиной, по которой я решила согласиться. Разумно рассудив, что если ситуация начнет выходить из-под контроля, я всегда смогу уволиться, я решила принять предложение. Через два дня я позвонила Миронову, чтобы сообщить о своем согласии.

— Вот и отлично, — ответил он, — сможете приехать в мой офис в районе четырех вечера?

— Смогу.

— Буду вас ждать, — сказал он и распрощался.

Я покусала губы, но решила оставить все на участь судьбы. Она, кстати, не заставила себя ждать.

На маршрутке я доехала до города, стараясь не порвать колготки, кои мне пришлось надеть вместе с юбкой и блузкой. Я решила все-таки придать себе приличный вид хотя бы из уважения к конторе, в которую направлялась. В городе мне пришлось сойти раньше, чем нужно, потому что маршрутка заворачивала в другую сторону. Время еще было, я решила немного пройтись пешком. Вскоре услышала автомобильный гудок, посмотрела на дорогу и увидела Женькину машину, прижимающуюся к обочине. Вздохнула и направилась к ней.

— Я сначала подумал — Катерина, — хмыкнул он, когда я села, — но потом смотрю, что-то не то. Если судить по виду, ты приняла отцовское предложение?

— Приняла.

— И сейчас направляешься к нему? — я кивнула, а он добавил, — я тебя отвезу.

— Вот спасибо, — язвительно ответила я.

— Не испытывай мое терпение.

— Снова по губам бить будешь?

— Может, и не по губам.

— Пошел ты. — Он легонько ткнул меня головой в бардачок, и я принялась потирать лоб. — Правду о тебе говорят, что ты псих и полный придурок.

— Если правду, чего тогда нарываешься? — усмехнулся он.

Мы припарковались возле здания администрации, я вылезла из машины, Женька следом за мной.

— А ты куда? — спросила я его.

— Хочу посмотреть место, в котором ты будешь трудиться.

— Чего там смотреть. Тем более, в самом здании я работать не буду.

Он моим словам не внял, мы прошли к охраннику, на меня пропуск был, а с Женьки оказалось достаточно просто показать паспорт. Мы прошли в лифт и поднялись на третий этаж.

— Волнуешься? — издевательски спросил он.

— Мне уже приходилось работать.

Мы вышли из лифта, а Женька, не долго думая, сграбастал меня и прижал к стене.

— Ты обалдел? — уставилась я на него, — что люди подумают?

— Пусть, что хотят, то и думают. Мне все равно.

Тут открылись двери соседнего лифта, Женька отстранился, а я увидела Марка и мысленно простонала. Он, конечно, нас тоже приметил, хмыкнул, кивнул в знак приветствия и прошел по коридору в сторону кабинета Миронова. Женька тоже хмыкнул, наблюдая, как тот уходит, а потом сказал: