Под правильным углом - [10]
И ни одного варианта для человека, у которого началась диабетическая прекома.
— Через полчаса мы все пойдем домой, — ответил я в пространство. — А может, и раньше. Не волнуйтесь, система уже работает, аварию ликвидируют быстро. Тут же еще инженерно-технические службы через каждые пятьдесят этажей расположены — они помогут автоматике. — И уже Веронике: — Ты как? Держишься? Чем же таким тебя вчера накормили-напоили, что приступ спровоцировали?
Хотелось, чтобы вопрос прозвучал шутливо, но лицедей из меня плохой.
— Это не всегда от питания зависит, — глубоко и шумно дыша, проговорила она. — Чаще от переживаний.
— Внуки безобразничали?
— Нет, они у меня послушные… Просто я теперь… всегда переживаю… перед курсами.
И она сконфуженно посмотрела на меня. Что ж, красноречивое признание. И от него, несомненно, был бы толк, если бы о симпатиях Вероники Сергеевны я узнал в прошлые выходные, а не сейчас. Сейчас, простите, не до амуров, сейчас ее спасать надо.
Я мотнул головой, отзывая Игоря Александровича в сторонку.
— Я сказал «полчаса», но по факту может затянуться и на час. Мы не в жилом секторе, а в деловом, и система знает, что сейчас здесь практически пусто. Поэтому внимание нам уделят в самую последнюю очередь. Конечно, консьерж доложит, что наверху люди. А если бригада «Скорой» только что подъехала — они расскажут и о прошедшем на пульт сигнале с трикодера.
— Кому доложат, кому расскажут?
— Спасателям. В таких случаях всегда являются спасатели. Вопрос: как они до нас доберутся в обесточенном секторе?
— Я программу недавно смотрел, там говорили, что сотрудники МЧС поднимаются по лестнице на сороковой этаж за десять минут.
— Они не роботы, и потому на путь от сорокового до восьмидесятого у них уйдет уже не десять, а двадцать минут. Дальше — еще больше. Какие еще варианты?
— Джетпаки?
— Снаружи? — Я задумался. Реактивные ранцы — отличная идея, но… — Здесь триста метров. Очень высоко. Не дотянут. А лететь на джетпаках по лестничным пролетам — самоубийство. Вот если бы парковочные диски могли зависнуть посередине! Но у них нет такой функции. Либо до конца вниз, к автомобилю, либо до конца вверх, к стояночной линии.
— Но как же так?! — обиженно вопросил преподаватель, немедленно становясь похожим на обманутого ребенка. — Ведь все говорили, что жить и работать в кондоминиумах — абсолютно безопасно!
— В этом мире нет ничего абсолютного, Игорь Александрович. С технической точки зрения кондоминиум действительно безопасен, но система не несет ответственности за безалаберное отношение к своему здоровью кого-то из жильцов или гостей. Случись здесь пожар — на нас бы сейчас лилась вода. Возникни короткое замыкание — сюда бы уже мчались роботы-электрики. Пробей эту стену… ну, не знаю, коптер какой-нибудь или метеорит — здесь бы уже вовсю орудовали роботы-монтажники. Важные приборы и устройства — например, оборудование в медицинских блоках, — на автономном питании. Учтены буквально все критические ситуации. Но если кто-нибудь захочет выпрыгнуть из окна или повеситься в собственной гостиной… Короче, такого рода безопасность уже не зависит от технических возможностей системы.
— И что вы предлагаете?
— Я не медик, мои познания поверхностны, но… Если последнюю инъекцию инсулина трикодер сделал Веронике Сергеевне вчера вечером, то диабетическая прекома могла начаться уже несколько часов назад. Просто симптомы не слишком сильно проявлялись и не беспокоили ее. А теперь уже дошло до пограничной стадии: движения вялые, язык заплетается. И запах ацетона — вот что самое скверное. Я не знаю, продержится ли Вероника этот час до восстановления всех мощностей или прихода спасателей. В любой момент она может впасть в кому. Ее нужно срочно эвакуировать.
Последнее слово даже меня самого заставило передернуться. Когда читаешь или смотришь новости про экстренную эвакуацию людей — чаще всего строки и кадры изобилуют неподдельной болью и ощущением безвозвратной потери. Эвакуация — это уже из разряда крайних случаев.
— Вниз?! — ужаснулся молодой человек. — Но ведь это нереально! Быстрее лифт заработает… если верить вашим словам.
— Согласен. — Я нервно потеребил бровь; время неумолимо уходило. — Но я не предлагаю вниз, я предлагаю в жилой сектор.
— Медицинские блоки с оборудованием на автономном питании? — догадался он.
— Именно. Там их несколько, и они равномерно рассредоточены по этажам. Ближайший к нам — на сто пятнадцатом. И в каждом — настоящий врач. И инсулин в нужном количестве.
— Откуда вы знаете, на каком этаже медблок?
— Я сам проектировал эту башню. Давно. Но кое-что помню. А теперь другой вопрос: как нам попасть в жилой сектор? У тебя есть допуск?
— У меня пропуск сотрудника «Мосуслуг»…
— Значит, практически тот же гостевой. В помещениях делового сектора — куда угодно, а в жилой — ни-ни.
Я проверил экран голокрона. Ах, если бы была хотя бы связь! Если бы она появилась сию секунду! Дозвониться до спасателей, до охраны, до консьержа, описать ситуацию… Наверняка они смогли бы уговорить какого-нибудь жильца открыть нам дверь на сто пятнадцатом этаже с той стороны лестницы! Так близко! Всего ничего по сравнению с той высотой, на которой мы застряли…
СССР, Сибирь, 1972-й год. Отделения Дозоров противоборствуют в крупных областных городах, но как контролировать тысячи километров безбрежной тайги? Здесь, в глухих дебрях, среди вековых кедров притаилось Зло, непостижимое человеческим разумом.В этих диких краях с неведомыми силами договариваются шаманы. Таков закон, и здесь не самое лучшее место, чтобы основать отделение Ночного Дозора.Но выбирать не приходится. Деревенский участковый милиционер берется за дело…
Когда неведомый злой гений пытается исследовать структуру Сумрака научными методами, когда в тюрьмах заключенные-Иные творят беспредел, когда старые и новые друзья просят о помощи – очень трудно оставаться в стороне. Но как разорваться, как все успеть, особенно если главный виновник недавних событий все еще на свободе, если Дозоры ищут его совсем не там, а ты практически лишен Силы?Деревенский участковый милиционер и руководитель районного отделения Ночного Дозора снова встретятся, чтобы решить проблему раз и навсегда.
Франция, XVII век, времена мушкетеров. Он на равных фехтует с Претемным коннетаблем Парижа. Он превзошел в силе Хозяйку, сделавшую его вампиром. Он берется за самые невыполнимые задания, потому что он – тайный агент на службе обычного человека, творящего Историю. Дозоры связаны Великим Договором, не позволяющим напрямую вмешиваться в политику людей. Но – тысяча чертей! – нужно быть глупцом, дабы искренне верить, что Иные не пытаются влиять на события.
Противостояние Света и Тьмы на перекрестках пространства и времени продолжается. Дозоры несут свою вахту на широких петербургских проспектах в царской России и в тюремной зоне советских времен, в монгольских степях в годы юности Чингисхана и на узких улочках Вены наших дней…Мы всегда и везде под присмотром Дозоров!
Противостояние Света и Тьмы на перекрестках пространства и времени продолжается. Дозоры несут свою вахту на широких петербургских проспектах в царской России и в тюремной зоне советских времен, в монгольских степях в годы юности Чингисхана и на узких улочках Вены наших дней…Мы всегда и везде под присмотром Дозоров!
На недавно освоенной землянами планете Пенелопе маленькая девочка вышла из города погулять и не вернулась…
Не бывает технологий, способных вернуть молодость. Не бывает чудо-лекарств, способных вылечить любую болезнь. Или бывают? Зря мы, что ли, строили будущее? В этом мире наконец-то можно позвонить на ключи, записи с видеокамер помогают распознавать потенциальных преступников, а бахилы не надевают, а напыляют. Мы нашли ответы почти на все вопросы – кроме парочки. Как понять, что перед тобой: прорывная технология или шарлатанство? И что именно делать, когда эту «прорывную технологию» за бешеные деньги продаст твоим стареющим родителям безымянный коммивояжёр? Это же не может быть правдой – чудо-лекарств ведь не существует. Верно?
Герой рассказа семидесятилетний старичок, страдающий от возрастных болезней, неожиданно оказывается задержанным полицией. Обвинение, которое ему предъявляют, крайне тяжёлое: за последние четыре месяца он похитил и изнасиловал сто восемнадцать двенадцатилетних девочек. Неясно, как в такой ситуации защищать себя.
Представим. Подписан указ о свободном хранении и ношении огнестрельного оружия. Что произойдет потом, через день, месяц, год? Как изменится столь привычный для нас мир, когда у каждого встречного с собой может оказаться весомый крупнокалиберный аргумент? Станем ли мы обществом запуганных невротиков, что боятся сказать друг другу лишнее слово, или – наоборот – превратимся в страну без преступлений, с вежливыми и предупредительными гражданами? Издательство «Пятый Рим» представляет новый сборник остросюжетной социальной фантастики сообщества «Литературные проекты Сергея Чекмаева».
Внецикловые повесть и роман. Содержание: На чужом поле Уснувший принц.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».