Под ногами троллей - [3]

Они снова замолчали, следя за ползающими облаками — а ведь это такое дело, за которым можно наблюдать бесконечно. И вот тут я понял, мой дорогой читатель, что рассказал Вам много про Къера и Ари, и почти ничего — про Острова. А ведь это непорядок — ведь именно на них наша героиня родилась и выросла. А коли неинтересно, так пропускайте и читайте дальше: кого же в наши-то дни интересует история и география?

А росла Аррен, надо сказать, немало — целых пятнадцать лет!

Лежат эти острова в Закатном океане, и солёные воды его горят, точно медь, когда солнце принимает свои вечерние ванны. Холмы на островах — зелёные и мягкие, валяйся на травке в удовольствие, а к морю они спускаются обрывисто и неприветливо. Деревья там небольшие, да всё больше кряжистых, по-гномьи приземистых пород — сплошь яблони да груши, да сливы одичалые. А величавых красавцев клёнов, тополей или буков — не найти.

Тихая да мирная это страна: один только городок, на самом крупном острове — Рыбном: и зовётся он незатейливо — Келарден, что говоре островитян значит «Пристань».

Войны, голод и болезни обходят этот счастливый край; сказать по правде, не происходит тут ничего примечательного. Разве что корабль приплывёт из Большой Гавани, что на Западном Берегу. Да и то: лежат острова в стороне от торговых путей. Только если бурей зашвырнёт корабль в местные воды, да бросит команда якорь у Лобастого взгорья, набрать сладкой ключевой воды. Да ещё редко — ух, как редко! — приплывают из Гавани короли, и клянутся им старейшины Келардена в верности.

Там, за Гаванью — большая страна, да только не видела её Аррен никогда: сказывают, там горы до небес, и реки — такие, что и не переплыть. И вздымаются вверх башни Семистолпного Града, столицы Первого Царства, и сидят на престолах Четверо Благих Королей, и правят этим чудесным краем.

Ох, что бы отдала Аррен, только б их повидать!

Да кому она нужна — кроха из деревушки рыбацкой?

Нет, никому!

Впрочем, тут я покривил душой.

Был всё-таки мальчик, которому она небезразлична.

И мы с вами его уже повидали. Звали его Къертар (уж такие диковинные имена заведены в Келардене), и был он поварёнком. Работка, конечно, не ахти, но мальчик он был что надо — стройный, вихрастый, лицо в конопушках, а волосы — как огонь. И глаза его были — как море в полдень, а уж как играл на свирели! Казалось, холмы подходили, чтобы послушать.

И дружили мальчик и девочка — не разлей вода!

Весь остров Малый излазали, заглянули в пещеры, шахты посетили, что пустуют ещё со времён Старого Короля: ходы в беловатой, меловой почве, укреплённые балками и деревянными столбами. Удили рыбу в речке Быстроватой — какая там речка, название одно! Устроили убежище на ветвях Согбенной яблони — здоровенного дерева, что растёт в рощице на склоне Холма.

На Могилах Прежней поры побывали: на кладбище троллей, что однажды спустились со Студёных гор, и разграбили множество деревень, и дошли до острова Малого. Встретил их здесь отважный король Ригор, и разбил наголову, и немало людей полегло в этой сече. Солдат похоронили за городом, на холме Достославном, а троллей — на Заброшенном Погосте, о котором ходила дурная слава, и куда детей не пускали.

Сказывают, будто горят там зелёные огни, и тени ходят, скрючившись в три погибели, и раздаётся хохот из-под земли. А ещё сказывают, будто тролли — те, что погибли от мечей латников короля Ригора — хоть и мёртвые, а ждут: ждут, когда их сородичи спустятся со Студёных гор, и вернутся на Зелёные острова.

Дурное, словом, место, не для детей.

Да разве остановишь их, неугомонных?

* * *

Аррен вдруг поняла, что засыпает — а спать на крыше никуда не годится. Обопрёшься о гнилую доску — и поминай, как звали! Она пихнула Къера, который прикрыл глаза и, казалось, о чём-то мечтал.

— Ну что, пойдём на Кладбище Троллей?

— Конечно, пойдём, — охотно согласился тот. — Я такую нору там нашёл — закачаешься! Вроде барсучья, а может и нет. Человек поместится. Наверно, глина обвалилась, а там старые ходы были.

— А к угощению не опоздаем? — засомневалась девочка.

Паренёк задумался.

— Успеем, — беззаботно ответил он. — Пока старейшины расшевелятся…

К празднику Первого Глотка с окрестных деревень на Пристань везли на пробу сидр, квас, пиво, брагу и мёд; для детишек тоже хватало угощения — медовые яблоки; груши, тающие во рту; кизил и виноград. Брагу Аррен не любила — как-то дядя Хворт влил ей в горло несколько капель.

А вот квасу бы выпила, по такой жаре.

Но девочка ужасно не любила толкотни — улицы будут запружены телегами, ревущими ослами, упрямыми мулами, клячами-доходягами. Вот Къер — тот в любой толпе, как рыба в воде.

— Ты оставайся, если хочешь, — предложила она, сглатывая комок в горле: без Къертара было бы совсем одиноко.

— Да ладно, — великодушно отмахнулся тот. — Подумаешь, праздник. Экая невидаль. Да и потом, к самому веселью всё равно поспеем.

Аррен ощутила такой прилив благодарности, что у неё защипало глаза. Это было бы совсем уж глупо — разреветься при разговоре с лучшим другом, поэтому она упрямо сжала губы.

— Хотела бы я уйти из Келардена, — сказала она.

— Мда, уходить-то особо некуда, — согласился приятель. — Один городок на все Острова. Я вот всё думаю — нужно тебе податься За Море.