Под небом Италии - [28]

Бельдан задумался, подошел к окну и отдернул шторы. В комнату ворвались солнечный свет и звуки зарождающегося дня.

Бланш, бледная, но нераскаявшаяся, сидела, выпрямившись как тростинка, на низком стуле. Франческа подошла и встала рядом, а Бельдан хмуро смотрел по очереди то на одну, то на другую женщину. Но лишь когда его черные глаза остановились на ней, Франческа вспомнила, что почти не одета. Подбежала к кровати и схватила материнскую шелковую шаль с бахромой. А когда обернулась, Бельдан все еще смотрел на нее.

– Вы об этом знали?

Франческа помедлила и покачала головой, но в то же время протянула матери руку. Бельдан молчал. Однако она достаточно узнала рыцаря и поняла, что он глубоко задумался. За окном беззаботно пел пересмешник, считая, что в это мгновение в мире не существовало никакой иной музыки.

– Однако я забыл о хороших манерах, – внезапно заявил Бельдан и направился к дамам. Франческа помимо своей воли напряглась и почувствовала, как вздрогнула мать. – Бельведер – это собственность графини Бланш. Значит, она должна отвечать за его защиту и защиту присутствующих в замке гостей.

Бланш фыркнула и, вставая, стряхнула с плеча руку дочери.

– Пусть дьявол заберет себе гостей. У меня долг только перед семьей и владениями. А обязательство перед вами, Бельдан д'Арнонкур, я выполнила давно и сполна. Так что можете спокойно гореть в аду – вместе со своим красавчиком братом!

Если рыцарь и был поражен подобным выпадом, он не подал виду. Франческа с удивлением заметила, как в его глазах замерцали насмешливые искорки.

– Мои воины будут рады узнать, какая пламенная сила бьется в жилах обеих повелительниц Бельведера, – проговорил он. – Я уверен, что сделал правильный выбор, оставаясь с такими страстными натурами.

Бланш задохнулась от гнева, но не успела еще ничего промолвить, как послышался спокойный голос священника:

– А разве нельзя оставить на нас молодого человека, а самому уехать? Судя по всему, де Кюси добивается именно вашей смерти.

– Но, на худой конец, смирится и с его. Или загонит куда-нибудь во Францию и заломит баснословный выкуп. Нет, – тихо добавил он, – без брата я не поеду.

Уголком глаза Франческа заметила, как посуровело лицо Кристиано, но уже через секунду оно приняло свое обычное безмятежно-сонливое выражение.

– У меня возникла идея, – продолжал Арнонкур, и его глаза угрожающе сверкнули. Чтобы прервать ход его мыслей, Франческа быстро вмешалась в разговор:

– Мать вас не гонит. Леди Бланш – благородная женщина. Она не допустит, чтобы человек погиб в дороге. Но дело в том, что замок не защищен: у нас нет ни одного воина, а вас всего двое.

– Трое, – улыбнулся Бельдан. – Я подозреваю, что наш добрейший священник не новичок на поле брани.

Падре Гаска скромно потупился.

– Но даже с достойным служителем Божьим на нашей стороне нас слишком мало, чтобы противостоять огромной силе, которую видел Кристиано. Нет надежды победить в открытом сражении. – Он внезапно осекся и посмотрел на босые, едва прикрытые ноги Франчески. Их вид, казалось, заставил его засомневаться, но после паузы он заговорил решительным тоном: – Остается хитрость.

Бланш подняла на него бездонные бирюзовые глаза.

– И страх. Кристиано, подожди меня во дворе. – Рыцарь не удосужился повернуться к своему помощнику.

А когда дверь за Кристиано закрылась, с ожесточенным, почти угрожающим лицом направился к графиням. Но чем ближе он подходил, тем большую уверенность в себе ощущала Франческа.

– Надо воспользоваться их страхом, – продолжал рыцарь и, хотя обращался к Бланш, говорил явно для Франчески. Словно обволакивал ее. И от этого у нее перехватило дыхание. – Французы, как все люди, боятся смерти, а значит, и чумы, черной смерти, последней, изобретенной природой мести человеку, которую в последнее время связывают с Бельведером.

Сцепленные пальцы Бланш побелели. Она опустила голову. Зато Франческа открыто и с презрением смотрела на врага.

– Не считайте французов глупцами – они не проглотят вашей стряпни. Да, чума напала на Бельведер, но с тех пор как умерли муж и сыновья, слава Богу, больше нас не посещала. Все это знают. И Мальвиль тоже. Мы об этом говорили, когда он у нас гостил.

Снова темный взгляд уперся в нее, и Бланш ощутила, как он прожигает ее до самого сердца.

– Значит, надо дать им повод считать, что в Бельведере опять беда. Мы знаем, что болезнь не возвращалась, но у черной смерти свои нравы. Она непредсказуема. Разносится одинаково быстро в деревнях и в больших городах. А здесь только что проходила ярмарка. Приезжала масса народу – могли завезти болезнь.

– Де Кюси писала моя мать. Она его родственница. Он поверит только ей.

Голос Бельдана остался бесстрастным:

– К счастью, всем известно, что леди Бланш частенько бывает не в себе.

Франческа взглянула в беспредельную глубину его глаз и скорее почувствовала, чем увидела усталое лицо матери и ощутила, как замер падре Гаски, чьи пальцы больше не перебирали четок.

А Бельдан тем временем продолжал:

– Если мы поднимем чумной флаг, а всю округу охватит горе, Мальвиль не решится обыскивать замок, а суеверие не позволит его людям опустошить деревню. – Рыцарь помолчал и добавил: – Сделайте это ради Ги.