Под нами - Чёрное море - [68]

В ночь на 1 июля произошел еще один случай, о котором рассказал нам командующий несколько дней спустя. Группа самолетов МБР-2 и два тяжелых лодочных самолета — ГСТ и МТБ-2[33] — вылетели из Геленджика в Казачью бухту за людьми. Перед посадкой они должны были сбросить на позиции противника специально взятые для этого бомбы. Самолеты отбомбились, а вот выполнить посадку в Казачьей бухте смогли только тяжелые самолеты, «эмбээры» из-за большого наката волн вынуждены были вернуться на базу без пассажиров.

МТБ-2 и ГСТ быстро загрузились и взлетели. Но у ГСТ на маршруте отказал левый мотор, а поскольку он был перегружен, то уже не смог продолжать полет на одном моторе — самолет начал быстро терять высоту. Темно, море штормило. И вот в этих сложных условиях благодаря только исключительному летному мастерству командира экипажа самолет удалось приводнить на траверзе Феодосии в 50 милях от берега. Перед самой посадкой стрелок-радист успел дать радиограмму о месте посадки ГСТ.

Самолет начал дрейфовать в южном направлении. В результате усилившегося шторма он получил сильные повреждения, началась течь воды в лодку. Почти двое суток, находясь на грани смерти, экипаж и раненые боролись со стихией, устраняли повреждения на корпусе самолета.

Наконец на горизонте появился корабль. Но чей?

К счастью, им оказался наш тральщик, который и спас всех 33 человек, находившихся на уже полузатопленном ГСТ. Не отошли они и мили, как на глазах у всех самолет скрылся в морской пучине…

Мы перебазировались на Кавказ, но отсюда с тревогой и болью следили за ходом боевых действий в Крыму. Тяжело сознавать, что бессильны помочь своим войскам сдерживать озверелый натиск врага. А долетавшие до нас вести были одна хуже другой. И только гордость за героизм и стойкость защитников Крыма согревала наши сердца.

Там, на многострадальной крымской земле, несмотря на то что из-за отсутствия снарядов почти безмолвствовали артиллерийские орудия и минометы, наспех создаваемые из остатков поредевших частей отряды бросались в атаки, используя стрелковое оружие и гранаты. К исходу 30 июня немногочисленные силы советских войск, возглавляемые генерал-майором П. Г. Новиковым с помощником по морской части капитаном 3 ранга А. И. Ильичевым, вели неравные бои с противником на рубеже мыс Фиолент, хутор Пятницкого, устье бухты Стрелецкая.

На Херсонесе еще оставались несколько «безлошадных» летчиков, значительная часть инженерно-технического состава, штабные командиры и политработники, бойцы и командиры частей обслуживания. Эвакуироваться на Кавказ удалось немногим. Из них сформировали отряды и отдельные группы, которые под общим руководством полкового комиссара Б. Е. Михайлова заняли оборону в районе аэродрома. Вооружены они были слабо, а главное, не имели ни противотанковых средств, ни прикрытия с воздуха.

С утра 1 июля противник после мощной авиационно-артиллерийской подготовки, при поддержке около 100 танков перешел в наступление. Ценой огромных потерь ему удалось к концу дня подойти к Херсонесу на 4 — 5 километров. 2 июля бои приблизились к позиции 35-й батареи, и уже к вечеру танки прорвались к аэродрому.

Вместе с остатками наземных войск вступили в бой группы авиаторов. 3 и 4 июля шли тяжелые бои. Смертью храбрых пали многие славные воины из 3-й особой авиационной группы, и среди них военком 20-й авиабазы батальонный комиссар И. Т. Лукьянов, начальник связи 9-го авиаполка П. Н. Гладнев, начальник инженерного отдела авиагруппы военинженер 2 ранга Ф. М. Егерь, командир автотранспортного батальона капитан Д. А. Гармаш, инструктор политотдела А. И. Кладницкий, политруки 20-й авиабазы В. И. Рязанов, Н. Д. Абрамов и Н. К. Филоненко и многие другие.

Погиб и полковой комиссар Борис Евгеньевич Михайлов, чье имя ныне носит одна из улиц Севастополя. В память о нем установлен бюст на мысе Херсонес. Он был до последнего момента с оборонявшимися авиаторами. 2 июля комиссар вышел с командного пункта, чтобы воодушевить воинов на подвиги, но разорвавшийся рядом вражеский снаряд на глазах у всех сразил крылатого военкома наповал.

Утром 5 июля, укрываясь от огня противника в нишах и пещерах обрывистого берега полуострова, расходуя считанные патроны, защитники героического Севастополя сделали последние залпы по обстреливающим их с моря катерам противника…

Героизм защитников Севастополя, стойко оборонявших его 250 дней в неимоверно тяжелых условиях, навечно вошел в историю. Правильно в свое время написал адмирал Ф. С. Октябрьский: "История запишет разбитого победителем, а победителя — разгромленным".

В заключение следует сказать, что за период подготовки к отражению третьего вражеского штурма Севастополя и в его ходе авиаторы проделали исключительно большой объем боевой работы. Мне, как непосредственному участнику составления отчета о боевой деятельности 3-й особой авиагруппы, известно, что с 25 мая по 1 июля было произведено 3144 боевых вылета. Из них 1621 вылет приходился на удары по войскам и аэродромам противника[34].

В условиях подавляющего превосходства немецкой авиации было уничтожено 57 танков, 9 орудий, много автомашин, минометов и живой силы врага; в воздушных боях сбито 60 и уничтожено на аэродромах 43 его самолета