Под музыку дождя - [7]

– Нет, я не нужна вам.

– Я хочу увидеть вашу грудь.

– Джерри…

– Снимите джемпер. Я хочу увидеть грудь.

Все ее чувства и мысли спутались, переплелись в один клубок… Она не могла оторвать глаз от его красивого лица… Подчиняясь ему и повинуясь своему собственному тайному желанию обнажить перед ним груди, свои напрягшиеся до боли соски, она подхватила снизу джемпер и стала медленно стягивать его через голову.

Сняв джемпер, Аделин склонилась над Джерри, так что он видел перед собой лишь белый кружевной бюстгальтер, который быстро поднимался и опускался. Ее прерывистое дыхание усилило его возбуждение, и он, быстро нащупав застежку, нетерпеливым и опытным движением разомкнул ее – и из нежного плена кружев вырвались маленькие, изящные груди с большими розовыми сосками. Груди были явно в состоянии «эрекции». В состоянии явного возбуждения находилась и сама обладательница красиво напрягшихся грудей. Ее рот был полуоткрыт, глаза затуманились, а тело нетерпеливо подергивалось и трепетало.

Джерри слегка приподнялся, подтянул Аделин поближе к себе и, наклонившись, стал поочередно посасывать крупные, вздыбившиеся от возбуждения соски. У него тоже кое-что напряглось, и, когда на вздувшийся под брюками бугор мягко легла тонкая женская рука, он, не переставая ласкать соски Аделин, нащупал на брюках молнию и начал медленно расстегивать ее…

Неужели это происходит в реальности? Аделин чувствовала себя, как во сне. Глядя, как его сильные пальцы поглаживают и нежно мнут ее груди, она распалялась все больше и больше. Когда же ее взгляд переместился на толстый, гибко покачивающийся стебель, всю ее пронзило острое, дикое желание немедленно познать этого мужчину.

Она встала с дивана, но только для того, чтобы освободиться от тесной юбки, колготок и нижнего белья.

Ей не терпелось ощутить его жесткое, поджарое тело рядом со своим, но у него на уме был другой сценарий. Увидев свою секретаршу обнаженной, сдавшейся на его милость, Джерри резко сел и, обхватив ягодицы Аделин, притянул ее к себе и стал нежно дуть на треугольник светлых шелковистых волос, которые едва прикрывали ее расселину любви.

Когда кончик его языка и кончики пальцев стали поочередно, как легкие перышки, касаться ее женского сокровища… и когда от этих прикосновений кровь в ней закипела, а все ее мысли и чувства переплелись и превратились в одно сплошное бушующее пламя, Аделин издала громкий, протяжный стон, запрокинула назад голову и инстинктивно раздвинула ноги.

Но Джерри внезапно прекратил ее ласкать и приказал ей оседлать его. То, что Аделин к этой минуте была уже совсем голая, а Джерри все еще лежал на диване в рубашке и в расстегнутых брюках, выглядело странно и в то же время возбуждающе.

Она послушалась и осторожно опустилась сверху на подрагивающий в нетерпении ствол. А потом они пустились в бешеные гонки, от которых никто никогда не устает.

Аделин смотрела сверху вниз на Джерри и как хотела использовала его разбухший, отвердевший стебель. Она, то медленно насаживалась на него и также медленно поднималась до самой его верхушки; то в стремительном темпе скользила по нему сверху вниз и снизу вверх; то делала круговые движения своими гладкими белоснежными бедрами…

Джерри не мигая смотрел на нее, оглядывал ее всю, и в его антрацитово-черных глазах ни на секунду не переставало плескаться буйное пламя желания. Его большие руки цепко, как тиски, сжимали упругие ягодицы Аделин, а глаза жадно наблюдали, как раскачивались и подпрыгивали в такт их бурного совокупления ее маленькие груди с большими сосками.

По мере того, как движения оседлавшей его наездницы становились все более резкими и быстрыми, бушевавшая в нем волна дикой, необузданной страсти вздымалась все выше и выше. И вот он уже почувствовал в паху удары незримых молний – признаки стремительно приближавшегося оргазма. Мелькнуло еще мгновение, другое – и Джерри, издав дикий рык, взмыл на седьмое небо. Почти в тот же миг громко застонала Аделин… Через секунду ее стон перешел в крик, а крик превратился в пронзительный визг… Потом она затихла, затрепетала и в изнеможении упала на грудь Джерри.

Он нежно обнял Аделин, прижал ее разгоряченное, уставшее тело к своему телу. Он лежал, не двигаясь, и испытывал невероятно глубокое удовлетворение и невероятно сладостное блаженство…

Поцеловав Аделин в лоб, Джерри закрыл глаза. Его начал одолевать сон. Сладкий, необоримый сон.

– О Боже, Джерри!… Мне не верится… Как же все это произошло между нами? – Аделин начала осознавать весь ужас случившегося. Возможно, в понедельник, когда они придут на работу, он предложит ей подать заявление об уходе. Вскочив с дивана, она быстро оделась и сказала: – Не знаю даже, какими словами выразить тебе мое сожаление… Пожалуйста, не думай, что я виню тебя в чем-то… Я не… Во всем виновата я сама. – Ее голос задрожал. – И я прекрасно пойму тебя, если в понедельник ты попросишь меня покинуть компанию.

Аделин подошла поближе к краю дивана, который служил им в эту ночь изголовьем, и тихим голосом окликнула босса. Не услышав ответа, она приблизилась к Джерри вплотную и, когда наклонилась над ним, увидела, что он крепко спал. Несколько минут Аделин стояла в раздумье посреди кабинета. Затем тяжело вздохнула, надела пальто, повязала шарф и, тихонько прикрыв за собой дверь, покинула офис.