Под Ленинградом. Военный дневник - [3]

За ними начинается Эстония, также покрытая озёрами, холмами и прекрасными лесами, которые придают ей более северный вид. Вечером длительная остановка на русском приграничном вокзале. Беседа с ранеными, прибывшими с фронта и направляющимися в Ригу. Они, конечно, нагнали на нас страху. Ночью через реку Лугу дальше в северном направлении через бесконечные леса и безжизненные равнины. Иногда попадаются холмы и озёра. Чудское озеро мы всё же не увидели.

Воскресенье, 5 октября 1941 г.

После хорошо проведённой ночи наступило холодное осеннее утро. Мы запрягли лошадей. К обеду последовала выгрузка в Сиверской, небольшой станции в 60 км южнее Ленинграда. Без каких-либо происшествий совершили марш через несколько небольших селений до деревни С., куда мы прибыли к вечеру и наспех разместились в пустых домах. В светлую лунную и ощутимо холодную ночь я три часа провёл на посту.

Понедельник, 6 октября 1941 г.

В лесу наспех сделан загон для лошадей. Целый день вдали слышится гул канонады под Ленинградом. Видимо, это тяжёлые орудия крепости Кронштадт, с которой сотни русских батарей ведут обстрел. Тем не менее положение города, от которого наши войска отделяют лишь 10 км, более чем сомнительное. Там свирепствуют голод и эпидемии.

Русские высылают гражданское население из города, но мы возвращаем его обратно. Поскольку город должен сдаться из-за голода и нехватки боеприпасов, а не вследствие кровопролитного штурма.

Призыв фюрера к солдатам: «Последняя великая битва, которая должна решить исход войны на Востоке ещё до начала зимы, началась».

Примечание: Буфф получает такого рода информацию из официальных сообщений берлинского радио и из газет. То есть секретное прежде решение Гитлера об умерщвлении Ленинграда голодом теперь объявлено на весь мир. – Ю. Л.

Вторник, 7 октября 1941 г.

Я лежу на соломе в маленькой комнате вместе с другими пятью солдатами. Наше жилище, где кое-как размещено 80 человек, это Дом отдыха железнодорожников, который наряду с другими деревянными постройками, расположен вдоль железной дороги. Некоторые русские, с которыми мы знаками объясняемся, стараются нам во всём помочь, так что нам удаётся запустить генератор для подачи тока на небольшой лесопилке. Заготовив дрова, мы можем хорошо обогреться.

Пока у нас нет особых неурядиц. Фронт удалён от нас на 50 км, и мы слышим только грохот орудий, но готовы к тому, что ежечасно может поступить команда «К бою».

Среда, 8 октября 1941 г.

Первая поездка верхом по русской местности. Несколько лошадей увязли в болоте. Но их удалось сразу же вытащить. Сегодня мою лошадь забрал унтер-офицер В., так как на своём «Фрице» ему надоело ездить. Я вынужден был подчиниться.

Четверг, 9 октября 1941 г.

Я сижу в деревянном домике в лесной деревушке неподалёку от Ленинграда. Сегодня мы пришли сюда по плохим дорогам через безлюдную лесистую местность. Везде следы боёв и длинные ряды немецких солдатских могил. Их украшают белые кресты из молодых берёзовых стволов.

Мы на пути к фронтовой полосе, куда должны прибыть через два дня. Если враг до этого не сложит оружия, то нам также придётся участвовать в этом последнем крупном кровопролитном сражении, о котором сегодня сообщают средства оповещения.

Пятница, 10 октября 1941 г.

Марш через большие леса по плохим дорогам и многокилометровому бревенчатому настилу в сторону Ленинграда. Деревушка с многочисленными деревянными домами и красиво расположенной церковью. Церковь полностью разрушена и с трудом подошла для размещения лошадей. Караул, в состав которого ночью вхожу и я, разместился в деревянной пристройке. Дров здесь достаточно. Рядом живёт деревенский священник со своей семьёй. Когда я оказался в углу его комнаты перед иконой, священник объяснил, что он духовного звания. Дом был чистый и добротный. Себя священник кормит за счёт приусадебного хозяйства. Он производит впечатление добропорядочного крестьянина. К сожалению, мы едва смогли понять друг друга. Я дал ему мою Библию, но он не смог прочесть ни одной буквы. Наконец, увидев рисунки Палестины и Иерусалима, он понял, что это такое.

Суббота, 11 октября 1941 г.

Мы прибыли в Н. – деревушку с финским названием, финскими деревянными домами и знаменитыми банями, где по субботам моются местные жители. В полуразрушенной, без крыши, конюшне нашлось неплохое пристанище для лошадей. Нам же было очень тесно в маленьких двухкомнатных квартирах, так что мы лежали на полу, как селёдки в бочке, а молодая женщина с кричащим младенцем, плача, устроилась в углу. Мы не знали, как её успокоить, так как не понимали русского языка. Чтобы её утешить, мы сделали большой бутерброд с колбасой и со стаканом чая предложили ей. Её муж, работавший в Тосно машинистом, был разорван на куски вместе со своим паровозом. Сейчас она ждёт второго ребёнка. Из-за тесноты мы решили лечь раздевшись. Я в добром здравии, несмотря на долгий переход по пыльным дорогам, лесам и через совершенно разрушенный в результате ожесточённых боёв населённый пункт Тосно. Пока мы не принимали участия в боях. Сегодня выпало немного снега.

Воскресенье, 19 октября 1941 г.