Под крышкой гроба - [74]

И вот опять заяц должен удирать от гончих. Только этот заяц родился в джунглях и у него отросли чертовски длинные зубы и чертовски острые копи, ведь папаша у него был тигр, а в мамашинрй родне имелся лев. Если его загонят в тупик, он развернется и пустит в ход все средства защиты, и плевать ему, что нападающих больше. Двум смертям не бывать… Давай, выходи третий, и я устрою тебе сладкую жизнь. Держись молодцом, Дог! Пусть попробуют доказать, что ты мертв.

Толпа гостей в зале понемногу редела, разбившись на отдельные группки. Несколько пар впритирку топтались на небольшом. пятачке под звуки усталого оркестра. Уолт Джентри улыбался приезжей звезде, которая, оставив где- то свои белые меха, давала ему возможность обозреть свой неотразимый бюст, едва прикрытый прозрачным шифоном. У него был такой довольный вид, словно они уже обо всем сговорились пару часов назад.

Кузен Дэннисон суетился вокруг Лейланда Хантера, который составлял какой-то документ. Рядом с ними, с не меньшим интересом, стоял Кросс Макмиллан. С. К. Кейбл был занят разговором с Шэрон, которая записывала что-то в блокнот; в беседе также участвовали два пожилых джентльмена, весьма довольных всем происходящим. Одному принадлежал большой участок городской земли, а другой был мэром Линтона.

Розы и Альфреда видно не было.

Возле углового бара стояла Шейла Макмиллан с бокалом шампанского в каждой руке. Увидев меня у рояля, она поставила бокалы и пробралась в мое укромное место.

— Забери меня отсюда, Дог, — попросила она.

Один из служителей принес ей жакет, и мы прошли через кухню к боковому выходу. Она слегка покачивалась, а на лице было странное выражение.

— Почему через эту дверь? — спросила она.

— Чтобы люди не болтали.

— Меня больше не интересуют люди.

Я погасил свет у входа, и она на мгновение прислонилась ко мне, вдыхая холодный воздух.

— Хочешь пройтись?

— Да. Как раз то, что мне сейчас надо.

Стоянка была полупуста, но мне не хотелось проходить мимо рядов машин, и мы пошли между кустами по дорожке, что огибала парковку.

У главного входа стоял Бенни Сакс и беседовал с другими полицейскими. Не стоило попадаться ему на глаза, да еще с Шейлой, поэтому мы прошли прямо по траве за угол, вышли на улицу, с минуту постояв в тени деревьев.

— Ты кого-то ждешь? — спросила Шейла.

— Да нет.

— А там кто-то есть.

— Везде кто-то есть, котенок.

— Забери меня ото всех, Дог, — сказала она. Я почувствовал, как она вздрогнула, и я взял ее за руку.

— Ну, ну, я тебя сейчас отвезу домой.

— Нет, не домой. Я сняла номер в гостинице на ночь.

Кросс возвращается в Нью-Йорк, а я не хочу оставаться одна в огромном доме. Я устала от одиночества.

— Что с тобой, малышка?

— Ничего. Отвези меня, пожалуйста, в гостиницу.

По пути к машине я вслушивался в ночные звуки, пытаясь уловить что-нибудь необычное для этого времени суток. Усадив ее, я обошел машину и сел за руль. Она опять неожиданно вздрогнула, глядя прямо перед собой.

— У тебя что-то случилось? — спросил я.

— Почему люди причиняют друг другу зло?

— Сам не знаю, дорогая.

Гостиница, где остановилась Шейла, находилась в небольшом двухэтажном здании с полукруглой подъездной аллеей, подходившей к центральному входу. Другая аллея огибала дом и вела к тыльной части здания, где находились хозяйственные службы. На всякий случай я решил проехать позади дома и притормозил, увидев, что у главного входа остановилось такси, чтобы высадить пассажиров. Водитель, получив деньги, уехал.

Я только было тронулся, как они напали. Но бандитам не повезло; они не предполагали, что я их видел. Мой выстрел попал ближайшему прямо в лоб, превратив в месиво верхнюю часть его головы. Мгновение он стоял покачиваясь, пока не рухнул на землю. Второго я переехал передними колесами, дал задний ход и проутюжил его в обратную сторону. Треск был такой, словно переехали большую плетеную корзину.

Выпрыгнув из машины на землю, я перекатился, заметив третьего, бежавшего на звуки. Увидев изуродованные тела, он замер на месте. Одним рубящим ударом я сломал ему руку, другим — шею.

У всех револьверы были со взведенными курками, но сами они оказались не слишком проворными. Мне понадобились считанные секунды, чтобы осмотреть их карманы. Имена в документах были мне незнакомы, кроме одного, которое принадлежало типу со сломанной шеей. Это был убийца из банды братьев Гвидо.

Подняв голову, я увидел в окне автомобиля лицо Шейлы, прильнувшей одним глазом к дырке в стекле, пробитой моим выстрелом. На лице у нее была отрешенная улыбка, но я, казалось, всем телом чувствовал, как шок и ужас увиденного парализовали все ее нервы. Сев в машину, я взял ее за руку, но она не шевельнулась, лишь ее глаза еще больше расширились.

Стало ясно, что меня обложили, как волка, и единственным логовом оставался старый дом на берегу океана.

Шок как-то странно подействовал на Шейлу. Она была словно выжатый лимон. Не было ни жалоб, ни сопротивления, она покорно шла за мной с загадочной улыбкой Моны Лизы, не пытаясь объяснить свое состояние. Когда мы вошли в дом, она стояла неподвижно, пока я закрывал ставни и зажигал керосиновую лампу.

— С тобой все в порядке? — спросил я.