Под горячую руку - [34]

У Житкова спорили несколько человек. Я услышала их разговор с полуфразы:

— …хотя я в этом большой беды не вижу. И действовать придется по накатанной схеме, как с рэкетирами недавнего прошлого. Не сомневайся, Олег, подписывай все, лезь в кабалу, кайся, стучи себя в грудь. Ну потеряешь на этом сколько-то, пусть даже много. Не смертельно! Через полгода откроешь новую фирму, необязательно здесь, и потихоньку перекачаешь на ее счета большую часть капитала. Передашь ей партнеров и постоянных заказчиков. А «Альянс» оставишь догнивать в лапах Павлина. Это — выход!

— Выход, выход!.. — гневно пробурчал Житков, но его перебил Базилио:

— Какие капиталы, Сергеич? Где они будут, если сорвется дело со складом на двадцатом километре?

— Не сорвется, чудак! — Сергеич почти вопил, возмущенный непониманием. — Ничего не сорвется, если действовать по моей схеме. «Альянс» хоть и ляжет под Павлина, но будет, будет, обратите внимание, получать свои дивиденды!

— Какие же это к богу дивиденды! — взъярился тяжелый прокуренный бас, мощью своей легко подавив остальные звуки.

Дальнейшие слова его обладателя изобиловали неожиданными речевыми оборотами и затейливой матерщиной. Смысл выступления сводился к немногому, умещавшемуся в нескольких поговорках и комментариях к ним.

«Много хочешь — мало получишь». Отсюда обладатель тяжелого баса вывел то, что любой торопыга фатально обречен на неудачу. А Житков, потребовав от Павлина увеличения процентов с прибыли, когда и «конь еще не валялся», поторопился дьявольски. Надо было дождаться «затарки» склада первой партией отходов и лишь перед поступлением второй требовать своего, угрожая оставить отходы «болтаться по железке неприкаянными».

«Отходы», — отметила я, вспомнив серовское — «краска».

— А может, вообще зря мы все это затеяли? — вмешался Базилио. — По прежним условиям существования бабки «Альянсу» шли лихие!

— «Лучшего не желать — все потерять», — наставил его бас на путь истинный, но тут возопил сам Олег Владимирович:

— Да мы и теряем! Почти все теряем!

— Не потеряем! — заглушил его бас. — Ребята все перья из хвоста Павлина по одному выщиплют и разберут на сувениры, а своего добьются! Вот только узнать бы, кто в девчонку стрелял. Тут тоже есть соображения… Я их вам скажу попозже. Не здесь, нет! — заорал бас так, что в голове у меня задребезжало. Наверное, он останавливал кого-то, кто попытался его перебить. — Ты, Олег, помни поговорку, она хоть и зоновская, но точная: «Попал в сучью стаю, драть не дери, а в хвосте бегай!»

Бас, в связи с поговоркой, напомнил Житкову о неких его обязательствах и еще раз подбодрил обещанием помощи и поддержки.

Споры продолжались недолго. Чувствовалось, что собеседники стремятся прийти к общему мнению. Житков после нескольких отчаянных реплик хранил молчание до конца разговора. Спорили в основном Сергеич и басовитый, стоявшие на противоположных позициях. Сергеич доказывал необходимость подчинения «тарасовским живорезам», советовал передать им «Альянс» и смириться с его новым статусом филиала «Литера», сохранив тем самым отношения по договору на складирование импортных отходов, спокойно достроить склад, полностью принять «товар» и получить за него от «Литера» деньги. А затем выйти из-под контроля Серова, организовав новую фирму.

Басовитый настаивал на продолжении переговоров с Павлином. Причем вести их предлагал с чисто силовых позиций, примитивно угрожая расправой с самим Николаем Михайловичем.

С ним схватывался Василий, вдохновенно советовавший спорящим умерить амбиции и поискать ход, позволяющий «Альянсу» сохранить теперешнее положение.

Дело решилось вмешательством нового персонажа, молчавшего все время столь упорно, что я и не подозревала о его существовании.

— Хватит! — приказал негромкий, чуть сипловатый голос, и все стихли. Я бы сказала крепче — заткнулись на полуслове. — Сколько людей, столько и мнений.

Он, должно быть, встал и прошелся — послышалось неторопливое постукивание каблуков.

— Все ваши варианты равно имеют право на существование. По одному мы получим больше, по другому — меньше, по третьему — я не думаю, что вообще что-нибудь получим. Олег вас выслушал. Окончательное решение пусть принимает сам. Он вложил в фирму больше нас всех.

— Проиграем! — попытался вмешаться басовитый, но разговориться ему не дали.

— Возможно. Но без куска хлеба не останемся. Теперь мой тебе, Олег, совет. Перед тем как решать, поговори с тарасовской дамочкой. Попробуй прояснить дело со стрельбой. Деталей она знать не может, но вытянуть из нее, что об этом говорят и думают в Павлиньем гнезде, можно. А если через нее вдруг удастся получить возможность добыть доказательства вины во всем этом тарасовских, считай, что дело выиграно. Я бы на твоем месте постарался ей понравиться, — закончил он задумчиво. — И все! И больше говорить не о чем, — жестко пресек он всякие попытки продолжить дискуссию.

Слово было сказано, и почти сразу собеседники начали прощаться. Я поторопилась свернуть аппаратуру, убрала все в сумку и снялась с места, чтобы, избави бог, покидая здание, не увидели меня здесь эти люди. Хоть и узнана я могу быть по-настоящему одним Базилио.