Под гипнозом - [43]

Мой ужас, должно быть отразился на моем лице.

— Не беспокойся, — сказала она с улыбкой. — Я не собираюсь никому рассказывать. Я знаю, что они сделают. Они не одобрят и запретят нам с тобой видеться.

Я почувствовал облегчение, сродни тому, как будто приговорённому человеку подарили ещё один день.

Зная, что передышка будет недолгой, мне нужно было обнаружить Белую Сову, прежде чем кто-либо догадался бы о нас. Мы не были незаметными. Что-то говорило, что у меня очень мало времени.

Я отвел её в Карамбас, и как влюбленный дурак смотрел, как она ела и пила много Маргариты. Я знал, что другие мужчины глядят на неё с желанием. Ей была присуща холодность снежной королевы. Так непознаваема. Так загадочна.

Мои руки обернулись вокруг её талии, по собственнически потянули её ко мне. Она была моей. Она засмеялась и потянула меня на маленький танцпол, чтобы потрясти задами, делая вид, что это самба, меренге или румба. Она была пушинкой, и было так легко поддерживать её, обернуть ее ноги вокруг моей талии или протащить её у меня между ногами. Делая меня твердым, она казалась такой счастливой, за что позже ей придется заплатить. Я смотрел на её покрасневшее лицо, а её сияющие глаза отливали серебром, и мне захотелось, чтобы так было всегда.

Оливия пригладила ткань своей юбки, и я вспомнил первый раз, когда она сделала при мне это. Тогда Берилл подстроила наше с ней чаепитие в моем кабинете. А затем я наблюдал за её руками, белыми и хрупкими, борясь с сильным желанием прикрыть их своими, чтобы защитить её от всех демонов своего прошлого. Сейчас же я подался вперед и положил свои руки поверх её. Они были настолько малы, что полностью исчезали под моими. Она удивленно посмотрела на меня.

— Что? — спросила она.

— Ничего. Совсем ничего.

Молодая девушка, быть может, ещё подросток, подошла к нашему столику. Она была всего лишь симпатичной пустышкой.

— Вы леди О, не так ли? — громко спросила она, пытаясь перекричать музыку.

Я почувствовал, как по Оливии пробежала дрожь страха. Она обернулась ко мне словно ребенок. Я ободряюще улыбнулся, как будто был её отцом. Она повернулась к девушке.

— Полагаю, да, — ответила она.

Девушка сказала:

— Я так рада, что вы в порядке. Имею в виду — после аварии.

— Спасибо.

— О, и мне очень понравилось то зелёное платье, которое было на вас на гонках Эскот в прошлом году.

— Ок, тогда покааа…, - протянула девушка, когда кто-то из ее друзей вытянул её на танцпол.

Оливия повернулась ко мне.

— Ты молодец, — похвалил я её.

Она улыбнулась.

И вау! Солнечный свет внезапно ворвался в моё сердце. Я был шокирован интенсивностью и силой этого ощущения, и тогда я смирился со своим разумом. Я собирался уничтожить все записи. Я никогда не хотел ей рассказывать об оскорблениях и о Тайном обществе. Была причина по которой её мозг все это спрятал. Она была счастлива. Она больше не была тем человеком. Почему я должен вернуть ей все это? Я помог вспомнить Марии, и где она теперь? В центре пламени — вот где.

Возможно, было бы лучше, не будить спящую собаку. Пусть Белая сова останется в прошлом. Быть может, Белой совы больше не существовало. Наверное она была плодом воображения другой Оливии.

Глава 22

Оливия

Это правда, я выпила слишком много, но чувствовала себя по-настоящему счастливой. Даже не могла припомнить, когда ещё была настолько счастливой. Я смотрела в лицо Марлоу и с трудом верила, что нашла такого великолепного мужчину. Невероятные ощущения радости и блаженства наполняли меня. Пока мы ждали наши пальто, я облокотилась на Марлоу, его теплое тело, надёжное, как древний дуб. На улице он остановился и поднял мой воротник. Я посмотрела на него, и весь мир вокруг нас просто исчез. Были только он и я. Так много о нём мне было не известно. А этот мир был нашим маленьким убежищем.

В такси, по дороге в его квартиру, я пыталась разрядить обстановку:

— Я вчера смотрела документальный фильм о гипнотизере, — рассказала я ему.

— О, да?

— Да, того гипнотизера попросили избавить целую футбольную команду от привычки курения. Он всего лишь прикасался к их лбам, а они падали на землю, словно мухи. Минуту спустя они просыпались, полностью излеченные от тяги курить. А когда он подкурил сигарету и подал её им, они буквально физически почувствовали себя плохо, — я сделала паузу. — Он был подозрительно похож на тебя.

Он усмехнулся:

— Да, это был я.

— Как же так вышло, что ты не смог сделать этого со мной?

— Потому что телевидение, к твоему сведению, делает высококлассный монтаж. У меня ушли часы, на то, чтобы поднять этих ребят.

Я дотронулась до его руки.

— Я почти ничего не знаю о тебе.

Он крепко сжал мою руку.

— Что ты хочешь узнать?

— Не знаю, — я пожала плечами. — У тебя есть семья?

— Да, у меня все еще есть семья, на родине. Просто я больше не вижусь с ними.

— Почему?

Он вздохнул.

— Это было моей ошибкой — отстраниться от них. Они просто пытались помочь. Все пытались. Но только не знали как.

— Вы всегда можете помириться.

Он сжал мою руку сильнее.

— Я сделаю это. Теперь я вижу, как был неправ. Мне было больно и я сорвался на самых близких.

Я моргнула. Пока он говорил, у меня мелькнуло воспоминание. Я с удивлением посмотрела на него: