Под другим небом - [38]

— Мне кажется, Наташа видела её с тобой и сделала неправильные выводы. — перебила Эннет.

Джастин наконец-то выпрямился и потрясенно уставился на Эннет.

— Вы думаете, она могла подумать, что я и Кэтрин?..

Эннет смотрела на него, как на неразумного младенца.

— Джастин, она влюблённая женщина, страстная натура. Если она видела тебя с ней, да еще и входящими, скажем, в твой дом, то так она и подумала, уверяю тебя. Она оставила тебе письмо?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Джастин отрицательно развёл руками.

— Ну вот тебе и ответ. Ты поступил очень опрометчиво.

Святой отец разозлился:

— А где я должен был разговаривать с Кэтрин? Я не мог ей отказать — их клан очень могущественный и одна из наших задач поддерживать с ними дипломатические отношения. Не в церковь же её ночью вести. Она предложила пойти поговорить ко мне, мы пошли ко мне. Как Наташа могла подумать, что я могу вот так легко её предать? Я священнослужитель, и если пошел на отношения с женщиной, значит для меня это серьёзно…

— Мой мальчик, не горячись. Я как раз всё понимаю. — Эннет прервала этот поток, — дай подумать немного.

Джастин потёр лицо руками и встал:

— Мне нужно вернуться в церковь, завтра воскресенье, у меня много работы. Можно прийти к вам вечером?

Эннет на секунду задумалась, склонила голову:

— Давай завтра всё обсудим после службы. Как раз и Доусон будет, и Феломена. Отдашь им письма, возможно из них мы узнаем что-то еще, что нам поможет.

Джастин отошел к двери и, оглянувшись на пороге, сказал:

— Я боюсь, что она снова сойдется с Марком. И ревность тут ни при чем. Он опасный человек. И для неё и для Лисы.

И вышел.

Эннет еще раз перечитала письмо Наташи, шевеля губами и пытаясь прочесть что-то между строк. Потом сокрушенно покачала головой:

— Девочка, моя девочка, что же ты так поторопилась… — она грызла дужку очков, задумчиво глядя в окно. Как обычно в эту предвесеннюю пору стояла сумрачная погода. Тучи висели низко, казалось, что небо вот-вот упадёт. В это время года у Эннет всегда болело сердце, а тут еще эти переживания. Мисс Дженнет вздохнула. “Дай-то Бог, чтобы всё разрешилось”

Джастин торопясь, шел к церкви. Он надеялся, что никому не пришлось ждать его там. Это было бы совершенно недопустимо. Он был зол на себя, на Наташу, на Марка и Кэтрин. В какой момент его жизнь вышла из-под контроля?

Наверное в тот самый, когда он почувствовал, что его сердце отдано этой женщине — напуганной, растерянной и храброй.

Он вспомнил глаза Наташи, такого же оттенка, как его собственные, тёмно-серые. Её хрупкие запястья и длинные пальцы. Милый смех и лукавый взгляд.

Впервые с женщиной он почувствовал себя одним целым. Они были из разных времён, но были объединены одной судьбой — во всяком случае ему так казалось.

Раньше это было невозможным, но с каждым днём он всё более верил в то, что они смогут быть вместе, и сам же пугался этих мыслей. Однако с ней он невольно становился бесстрашным, стремясь, в первую очередь защитить её.

И вот теперь она исчезла. Ушла с тем мужчиной, от которого родила ребёнка.

Как могла она ничего не объяснить, не попрощаться? Джастин не верил, что она могла подумать, что он был той ночью с Кэтрин.

Однако, Марк не мог увести Наташу к Лисе против её воли — иначе он бы давно это сделал.

Джастин невольно застонал сквозь зубы. Проходящая мимо крестьянка со страхом взглянула на него и перекрестилась.

Он поднял глаза к небу, но не найдя там ответа, тяжело поднялся по ступеням церкви.

Глава 31

В воскресное утро мы завтракали втроём — я, Лиса и Мария. Предпочтения Лисы в еде не изменились: она обожала тосты с маслом и мёдом по утрам, и ромашковый чай. И чтобы цветочки плавали, которые она сдувала, прежде чем отхлебнуть, слизывая потом мёд с пальчиков. Я готова была смотреть на это вечно.

Мы с Марией пили кофе, только она эспрессо, а я латте. Есть пока не хотелось.

— Чем займёмся сегодня? — я подумала, что мы можем провести день втроём где-нибудь вне дома. Может загрузить в машину корзинку с едой, покататься по красивым местам.

Погода стояла сказочная. Начало осени, тепло и безветренно. Лиса восторженно поддержала предложение, а хозяйственная Мария тут же стала готовить бутерброды и нарезать фрукты для пикника.

Я откинулась на стуле и посмотрела в окно — как же чудесно. Если бы не два обстоятельства, я была бы абсолютно счастлива. Первое — это Марк, от которого я еще не знала чего мне ожидать, второе — Джастин, чувство вины и тоски по отношению к которому снедало меня всё сильнее и сильнее.

После разговора с Марией я уже была уверена в том, что я ошиблась. Проклятая эмоциональность, благодаря которой мне я всегда рвала, рубила по живому и ставила точки, не разобравшись. И только потом, остыв, начинала думать.

Сейчас, когда моя детка была рядом, я, конечно, ни о чем не жалела. Однако надо было теперь разгребать то, что я наворотила.

— Мамочка!.. — оказывается Лиса стояла рядом со мной с альбомом и пастельными карандашами. — Мамочка, давай порисуем.

Я подхватила её, лёгкую, как пёрышко, на руки, и сказала:

— Складывай всё что нам понадобится для рисования, а я уложу в машину мольберты.