Под чужими знаменами: военный коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны (1939–1945) - [7]

.

Существенное место в изучении общей проблемы коллаборационизма представляет военная коллаборация — служба в военных формированиях противника (воинских частях, охранных батальонах, полиции, разведке и контрразведке и т. п.), которая и стала объектом специального исследования в данной монографии.

При этом необходимо учитывать, что накануне Второй мировой войны в Финляндии сформировалась социальная и национальная база для будущего проявления коллаборационизма на оккупированной территории Советской Карелии в 1941–1944 гг. К 1939 г. в соседней стране проживало свыше 10 тыс. карелов, финнов-ингерманландцев и русских, представителей белой эмиграции, бежавших из Советской России в 1918–1922 гг., многие из них воевали на стороне финской армии против Красной Армии еще в годы Гражданской войны.

База коллаборационизма значительно расширилась в период военных действий между СССР и Финляндией в 1941–1944 гг. В эти годы свыше 200 тыс. советских граждан оказалось в подчинении финских властей. Так, на 9 января 1942 г., по первой переписи, проведенной Военным управлением Восточной Карелии (ВУВК), на оккупированной территории республики проживало 86 119 человек, из них: национальное население — 35 919, ненациональное — 50 200[40]. В дальнейшем эти цифры незначительно менялись в сторону уменьшения. Кроме того, в военный период в финских лагерях оказалось около 67 тыс. советских солдат и офицеров. По другим данным, в финских концентрационных лагерях оказалось 64 тыс. советских военнопленных, из них от 19 до 22 тыс. погибли в плену (https://fi.wikipedia.org/wiki/Sotavangit_Suomessa_toisen_maailmansodan_aikana). В 1943–1944 гг. из Ленинградской области и Эстонии в Финляндию было переселено свыше 65 тыс. финнов-ингерманландцев.

В период 1941–1944 гг. финские власти по инициативе в первую очередь военной разведки и националистов сформировали ряд воинских подразделений по национальному признаку: тюрские, эстонский и др. Для ведения боевых действий на северо-западе СССР финская сторона особое внимание придавала привлечению в свою армию карелов и финнов-ингерманландцев, что должно было придать процессу завоевания Восточной Карелии, по мнению финского командования, печать освободительной борьбы финно-угорских народов против власти большевиков.

До последнего времени в отечественной историографии практически не было крупных научных работ по тематике, связанной с сотрудничеством гражданского населения Финляндии и финских военнослужащих с советскими властями в годы Зимней войны 1939–1940 гг., а также сотрудничества местных жителей Карелии с финскими военными властями на оккупированной территории республики и советских военнопленных с финскими и немецкими военными властями в лагерях для военнопленных в Северной Финляндии и оккупированной территории северной Карелии и Мурманской области в 1941–1944 гг. Имелись лишь отдельные статьи[41], которые не раскрывали всех аспектов этой сложной проблемы.

Попытка восполнить существующий пробел в российской историографии и положить начало исследованию данной темы была предпринята в монографии С. Г. Веригина «Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939–1945 гг.», вышедшей в Издательстве ПетрГУ в 2012 г.[42] Автор, анализируя все группы проявления коллаборационизма (военный, политический, экономический, культурный, бытовой), попытался ответить на главный вопрос: кем были коллаборационисты — предателями своей Родины, перешедшими в суровый военный период на сторону противника, или они стали жертвами войны и шли на сотрудничество с оккупационными властями, исходя из тяжелых условий существования.

Монография «Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939–1945 гг.» вызвала большой интерес как у научной общественности, так и у читателей, интересующихся региональной историей, не только в России, но и в Финляндии. Книга была переведена на финский язык и вышла в 2014 г. в Хельсинки в издательстве «Минерва»[43].

Данное издание продолжает тематику предыдущих работ автора. Вниманию читателей представлено исследование одного из важных проявлений коллаборационизма — сотрудничество местного населения и военнослужащих двух стран в годы Второй мировой войны в военной сфере.

ГЛАВА 1 Коллаборационизм среди военнопленных воюющих армий и гражданского населения в период Зимней войны

В период советско-финляндской (Зимней) войны 1939–1940 гг. обе противоборствующие страны пытались воздействовать на войска противника, ведя постоянную пропаганду. Когда появились военнопленные, то и финская, и советская сторона стремились склонить часть военнопленных к военному и политическому сотрудничеству.

Сложность проблемы военнопленных в период советско-финляндской войны 1939–1940 гг. заключается в том, что противоборствующие стороны не вели отдельного учета по своим военнопленным, фиксируя лишь пропавших без вести. При этом, по официальным данным, с советской стороны пропали без вести 39 369 человек, с финской — 3 273 человека[44]. К сожалению, исследователям в архивах пока так и не удалось обнаружить точных данных о количестве финских военнопленных, находившихся в 1939–1940 гг. на территории СССР. В финляндской историографии эта цифра колеблется от 825 до 1 тыс. человек. В публикациях российских авторов, в выступлениях на различных научных конференциях общее количество военнопленных финляндской армии варьируется от 800 до 1 100 человек