Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству - [115]

Отметим, что на процедуре похорон должны были присутствовать все члены экипажа, независимо от воинского звания усопшего. Что же касается траурного салюта, то в давние времена он являлся не данью памяти умершему, а предназначался для отпугивания дьявола, жаждущего проникнуть в открытое сердце человека.

Место захоронения было принято отмечать в вахтенном журнале. Позже его сообщали родственникам умершего или погибшего.

Если корабль находился в составе эскадры и умерших на соединении было много, для покойников выделялся миноносец. На нем свертки с мертвецами укладывали рядком, убирая их цветами и зеленью (если таковые имелись). Затем кораблик выходил в море, сбрасывал умерших в волны и производил траурный салют — выстрел из пушки. В этом случае флаг корабля возвращался на место в тот момент, когда миноносец отходил от него более чем на два кабельтова[278].

В военное время обходились без особых церемоний. Например, в море был захоронен командир бронепалубного крейсера 1–го ранга «Аврора» Евгений Романович Егорьев. Он погиб в Цусимском сражении 14 мая 1905 г., и первоначально тело хотели довезти до Манилы (Филиппины) и там предать его земле. Но путь к порту занял слишком много времени (скорость хода у кораблей резко упала из–за боевых повреждений), в результате чего тело Егорьева также было предано океану.

Добавим, что история знает случай, когда флагман возил с собой собственный гроб — речь идет об адмирале Горацио Нельсоне. Похоронная принадлежность была изготовлена из обломка мачты трофейного французского корабля, а использовали ее по прямому назначению после гибели Нельсона в Трафальгарском сражении.

Глава 14. Флот и берег

На начало XX в. Морское министерство Российской империи обладало большим количеством недвижимого имущества. В одном только Санкт–Петербурге ему принадлежало большое количество зданий и земельных участков. В их число входило собственно Адмиралтейство и здание Строительного департамента (угол Театральной площади и Крюкова канала). На Екатерининском канале располагался (до продажи здания в начале XX в.) Департамент корабельных лесов.

Кроме того, в столице был дом Главного военно–морского суда, Крюковские морские казармы, Морские казармы на Васильевском острове (Косая линия), казармы Гвардейского экипажа на Екатерингофском проспекте, Морские казармы на Петергофском проспекте, Морские казармы на Фонтанке, Морские казармы на Торговой улице. К Морскому ведомству относился также Морской инвалидный дом[279] императора Павла Первого на Крестовском острове и «промышленная зона» бывшего Охтенского адмиралтейства.

Но главным местом для любого моряка на берегу были Морские собрания.

В Российском Императорском флоте Морские собрания представляли собой нечто среднее между офицерским клубом, рестораном, научным лекторием и библиотекой. Существовали они в крупнейших базах империи — Кронштадте, Санкт–Петербурге, порту Императора Александра Третьего (Либаве[280]), Гельсингфорсе[281] и Ревеле, а также в Николаеве, Севастополе, Владивостоке и Баку. Кроме того, Морское собрание действовало при Адмиралтейском Ижорском заводе Морского ведомства.

В собраниях царили строгие правила, нарушать которые не дозволялось никому. Например, курение было разрешено только после отбытия последней дамы. Под строжайшим запретом была карточная игра, что соответствовало и корабельным порядкам. И еще о дамах — появление офицера с дамой, не имевшей к флоту никакого отношения, было попросту невозможным. Другое дело — вдовы и дочери–сироты моряков. На них последнее правило не распространялось.

В июле 1912 г. всем Морским собраниям были присвоены знамена. Белое прямоугольное горизонтальное полотнище делилось синим крестом на четыре части. В верхнем левом углу располагался Андреевский флаг, а в нижнем левом углу — золотой адмиралтейский якорь и первые буквы каждого конкретного собрания (например — Л.М.С. — Либавское Морское собрание).

Обратимся к выписке из устава Санкт–Петербургского Морского собрания:

«... В Собрании, кроме обыкновенных правил приличия, присущих каждому благоустроенному обществу, должно быть непременным условием строгое соблюдение правил вежливости, и все члены и приглашенные гости Собрания должны стремиться к поддержанию достоинства этого учреждения, строго выполняя устав. Для развлечения разрешаются игры: шахматная, бильярдная и другие, дозволенные законом. Из карточных допускаются только утвержденные Советом старейшин. Двери в игральные комнаты не должны быть запираемы. В Собрании устраиваются сообразно денежным средствам ассамблеи, семейные, танцевальные и музыкальные вечера. Гости, замеченные в несоблюдении правил Собрания и несовместимом в достоинстве Собрания поведении, лишаются права входа в Собрание властью Совета старшин».

Отметим, что столичное Морское собрание было создано лишь в XX в., и то ненадолго — приказ по Морскому ведомству о его создании был подписан Морским министром вице–адмиралом Степаном Аркадьевичем Воеводским лишь 3 февраля 1910 г. Текст документа гласил:

«Предписываю кают–компанию офицеров флотских экипажей, расположенных в Санкт–Петербурге, именовать впредь Морским собранием при 2–м Балтийском флотском экипаже и принять к руководству прилагаемый при сем устав собрания».