Почтовое отделение - [3]
Не за что, мэм, отвечал я и рысью удалялся, скрывая стояк. Но продолжения намечающейся интрижки не последовало. На десятый день моего благоденствия я получил эпистолу: "Уважаемый мистер Чинаски. Вам надлежит немедленно явиться в Оуксфордс-кое почтовое отделение. В случае отказа последуют дисциплинарные меры вплоть до увольнения. Управляющий ОуксфорЪским отделением: А. И. Джонстон". Я был водворен на свой крест. 7
Чинаски! Ваш маршрут 539. Самый трудный из всех маршрутов. Многоквартирные дома, темные подъезды и почтовые ящики с затертыми именами или вовсе без опознавательных знаков. Старухи, поджидающие вас в подъездах или прямо на улице с одним и тем же вопросом: "Почтальон, есть что-нибудь для меня?"
И непреодолимое желание проорать: "Леди, черт бы вас побрал, откуда я могу знать, кто вы, если я даже не знаю кто я?!" Похмелье, пот градом, невыносимый график, а по возвращении Джонстон в своей бордовой рубашке, все видящий, понимающий и наслаждающийся результатами своих садистских выходок, которые он называл иновационные меры по снижению расходов. Но все отлично знали, истинный смысл этих мер. Действительно, это был прекрасный человек! Люди. Люди. Собаки. Пару слов о собаках. Стояла сорокоградусная жара. Я продвигался по маршруту, исходя потом, в полубредовом похмель-ном исступлении. Остановившись возле небольшого дома, я открыл почтовый ящик и полез в сумку... И вдруг что-то твердое ткнулось мне прямо в... анус. Я замер. Это "твердое" поползло вниз. Я обернулся - огромная немецкая овчарка ворошила своим носом в моей промежности. Одним движением своих челюстей она могла превратить меня в евнуха. Наверное, хозяева не ждали сегодня почту, решил я, и возможно, они ее никогда уже не получат. Боже, я ощущал, как трудился этот нос: Наф-ф-ф! Наф-ф-ф! Наф-ф-ф! Я опустил письма обратно в сумку и медленно, очень медленно сделал полшага вперед. Нос не отставал. Еще полшага. Нос все еще был там. Тогда я сделал сразу два полных шага и остановился. Носа не ощущалось. Я оглянулся. Пес стоял позади в двух шагах и смотрел на меня. По-видимому, он никогда не нюхал ничего подобного и поэтому не знал, что с этим делать. Я поспешил удалиться.
8 А вот другая немецкая овчарка... И опять летнее пекло. Псина выскочила с заднего двора и прыгнула. Зубы щелкнули в дюйме от моей яремной вены. Господи! завопил я.
Убивают! Убивают! Помогите! Зверь развернулся и снова атаковал. Я огрел его сумкой по морде письма и журналы полетели во все стороны. Третий натиск предотвратили два парня, судя по всему - хозяева. Они выскочили и схватили людоеда. Я начал ползать по дороге, собирая письма и газеты, а псина следила за мной и рычала.
Вы что, спятили, мудачье! крикнул я парням Это же убийца! Прикончите его или запирайте как следует! Надо было бы вломить хорошенько им обоим, но меня смущал этот третий, что чавкал и дергался между ними. Я поплелся к следующему подъезду. Как всегда я остался без обеда. Да к тому же и опоздал на 40 минут. Стон взглянул на свои часы: Вы опоздали на 40 минут! Могло быть и хуже, сказал я. - Получите письменное замечание. Не сомневаюсь, Стон. Он уже все приготовил: отпечатанный лист торчал из его машинки. Когда я сел и начал оформлять возврат, он подошел и положил документ передомной. Я устал читать его сочинения, а любой протест, как я понял из моего посещения Главного управления, был бесполезен. Даже не взглянув на содержание, я отправил его писанину в мусорную корзину.
9 Каждый маршрут имел свои тонкости, о которых могли знать только штатные почтальоны. Для новичка же новый день новые сюрпризы: изнасилование, убийство, нападение кровожадных собак и прочее блядство в общем, нужно было быть готовым ко всему. Но штатники никогда не делились своими маленькими секретами. Ведь это было их единственное преимущество перед нами, ну, еще они знали наизусть сортировочные ящики своих маршрутов. Поэтому каждый выход на неизведанный маршрут был настоящей пыткой, особенно для меня, который надирался к двум ночи, а в 4.30 уже шел на службу, едва отдышавшись от сумасшедшей ебли с ненасытной Бетти. Однажды я двигался по новому маршруту, и все, вроде бы, складывалось удачно. Я уже подумывал: "Господи, неужели первый раз за два года я смогу пообедать!" Несмотря на похмелье, перспектива перекусить подбадривала. Но тут я не наткнулся на эту пачку писем для церкви. Номера дома на письмах не было, только название церкви и бульвар, на который выходил ее фасад. Пошатываясь, я полез на паперть. Не отыскав почтового ящика снаружи, я зашел внутрь. В церкви было пусто и тихо, горело всего несколько свечей, мерцали чаши для омовения рук. Я остановился перед кафедрой, со всех сторон взирали на меня статуи святых: розовые, голубые и желтые. Сквозь закрытые фрамуги просачивалось зловонное горячее утро. "Господи Иисусе!" подумал я и вышел вон. С противоположной стороны я обнаружил еще одну лестницу, поменьше, которая вела вниз. Я спустился и открыл дверь.
И что я увидел? Ряд унитазов и душевые кабинки. Дальше сплошная тьма. Как прикажете искать этот чертов почтовый ящик?! Наконец, я разглядел выключатель, щелкнул. Свет вспыхнул по всей церкви и даже снаружи. Я прошел в соседнюю комнату и увидел разостланные на столе мантии священников. Тут же стояла бутылка вина. "Едрена вошь! - мелькнула мысль. Кто еще кроме меня мог вляпаться в такое!" Я взял бутылку и припал к горлышку. Прикончив вино, я оставил письма на мантиях и вернулся в туалет. Выключил везде свет, уселся на толчок и закурил сигарету. Просравшись, я уже было подумал принять душ, но неожиданное видение остановило меня. Я представил себе первую полосу завтрашних газет: "ГОЛЫЙ ПОЧТАЛЬОН БЫЛ ЗАДЕРЖАН В КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ. ОН ВЫПИЛ ВСЮ КРОВЬ СПАСИТЕЛЯ И ЗАБРАЛСЯ В ДУШ!" В конечном итоге, время на обед было потеряно. Мало того, когда я вернулся в отделение, Стон на день отстранил меня от работы за 23-минутное отставание от графика. Позже я узнал, что почту для церкви следует доставлять в приход, который находился в здании за углом. Но несомненно и то, что теперь у меня было место, где я мог просраться и подмыться на случай, если совсем уж прижмет. 10 Грянул сезон дождей. Дыры на подошвах моих туфель множились, старый плащ удручающе лоснился потертостями, а все заработанные деньги по-прежнему уходили на выпивку. В любой маломальски приличный дождик я моментально промокал
Роман «Женщины» написан Ч. Буковски на волне популярности и содержит массу фирменных «фишек» Буковски: самоиронию, обилие сексуальных сцен, энергию сюжета. Герою книги 50 лет и зовут его Генри Чинаски; он является несомненным альтер-эго автора. Роман представляет собой череду более чем откровенных сексуальных сцен, которые объединены главным – бесконечной любовью героя к своим женщинам, любованием ими и грубовато-искренним восхищением.
Чарльз Буковски – культовый американский писатель, чья европейская популярность всегда обгоняла американскую (в одной Германии прижизненный тираж его книг перевалил за два миллиона), автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Буковски по праву считается мастером короткой формы, которую отточил в своей легендарной колонке «Записки старого козла», выходившей в лос-анджелесской андеграундной газете «Открытый город»; именно эти рассказы превратили его из поэта-аутсайдера в «кумира миллионов и властителя дум», как бы ни открещивался он сам от такого определения.
Вечный лирический (точнее антилирический) герой Буковски Генри Чинаски странствует по Америке времен Второй мировой… Города и городки сжигает «военная лихорадка». Жизнь бьет ключом — и частенько по голове. Виски льется рекой, впадающей в море пива. Женщины красивы и доступны. Полицейские миролюбивы. Будущего нет. Зато есть великолепное настоящее. Война — это весело!
«Хлеб с ветчиной» - самый проникновенный роман Буковски. Подобно "Приключениям Гекльберри Финна" и "Ловцу во ржи", он написан с точки зрения впечатлительного ребенка, имеющего дело с двуличием, претенциозностью и тщеславием взрослого мира. Ребенка, постепенно открывающего для себя алкоголь и женщин, азартные игры и мордобой, Д.Г. Лоуренса и Хемингуэя, Тургенева и Достоевского.
Это самая последняя книга Чарльза Буковски. Он умер в год (1994) ее публикации — и эта смерть не была неожиданной. Неудивительно, что одна из главных героинь «Макулатуры» — Леди Смерть — роковая, красивая, смертельно опасная, но — чаще всего — спасающая.Это самая грустная книга Чарльза Буковски. Другой получиться она, впрочем, и не могла. Жизнь то ли удалась, то ли не удалась, но все чаще кажется какой-то странной. Кругом — дураки. Мир — дерьмо, к тому же злое.Это самая странная книга Чарльза Буковски. Посвящается она «плохой литературе», а сама заигрывает со стилистикой нуар-детективов, причем аккурат между пародией и подражанием.А еще это, кажется, одна из самых личных книг Чарльза Буковски.
Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей XX века, автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности.Свой первый роман «Почтамт», посвященный его работе в означенном заведении и многочисленным трагикомическим эскападам из жизни простого калифорнийского почтальона, Буковски написал в 50 лет. На это ушло двадцать ночей, двадцать пинт виски, тридцать пять упаковок пива и восемьдесят сигар.
Автобиографичные романы бывают разными. Порой – это воспоминания, воспроизведенные со скрупулезной точностью историка. Порой – мечтательные мемуары о душевных волнениях и перипетиях судьбы. А иногда – это настроение, которое ловишь в каждой строчке, отвлекаясь на форму, обтекая восприятием содержание. К третьей категории можно отнести «Верхом на звезде» Павла Антипова. На поверхности – рассказ о друзьях, чья молодость выпала на 2000-е годы. Они растут, шалят, ссорятся и мирятся, любят и чувствуют. Но это лишь оболочка смысла.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
УДК 82-1/9 (31)ББК 84С11С 78Художник Леонид ЛюскинСтахов Дмитрий ЯковлевичСон в начале века : Роман, рассказы /Дмитрий Стахов. — «Олита», 2004. — 320 с.Рассказы и роман «История страданий бедолаги, или Семь путешествий Половинкина» (номинировался на премию «Русский бестселлер» в 2001 году), составляющие книгу «Сон в начале века», наполнены безудержным, безалаберным, сумасшедшим весельем. Весельем на фоне нарастающего абсурда, безумных сюжетных поворотов. Блестящий язык автора, обращение к фольклору — позволяют объемно изобразить сегодняшнюю жизнь...ISBN 5-98040-035-4© ЗАО «Олита»© Д.
Элис давно хотела поработать на концертной площадке, и сразу после окончания школы она решает осуществить свою мечту. Судьба это или случайность, но за кулисами она становится невольным свидетелем ссоры между лидером ее любимой K-pop группы и их менеджером, которые бурно обсуждают шумиху вокруг личной жизни артиста. Разъяренный менеджер замечает девушку, и у него сразу же возникает идея, как успокоить фанатов и журналистов: нужно лишь разыграть любовь между Элис и айдолом миллионов. Но примет ли она это провокационное предложение, способное изменить ее жизнь? Догадаются ли все вокруг, что история невероятной любви – это виртуозная игра?
Очень просты эти понятия — честность, порядочность, доброта. Но далеко не проста и не пряма дорога к ним. Сереже Тимофееву, герою повести Л. Николаева, придется преодолеть немало ошибок, заблуждений, срывов, прежде чем честность, и порядочность, и доброта станут чертами его характера. В повести воссоздаются точная, увиденная глазами московского мальчишки атмосфера, быт послевоенной столицы.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
Несмотря на порою шокирующий натурализм, тексты Чарльза Буковски полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности.В основе романа «Голливуд» лежит реальная история работы Буковски над сценарием фильма «Пьянь», который был поставлен режиссером Барбетом Шредером в 1987 году. Главные роли исполняли такие звезды, как Микки Рурк ии Фэй Данауэй; прототипы других героев книги также легко узнаваемы (Френсис Форд Коппола, Жан-Люк Годар, Вернер Херцог, Норман Мейлер и др.).