Почти ушла - [25]

При этой мысли Кэсси обуял ужас, но она сказала себе, что это необходимо сделать. Даже если её ноги растекутся, подобно воде, а голос станет всего лишь жалким писком, ей всё равно следует предпринять попытку и быть храброй.

Как только она взялась за дверную ручку, то услышала звук другого характера, и он заставил её остановиться на месте.

Это был громкий стон удовольствия.

Кэсси нерешительно наклонилась и снова посмотрела в замочную скважину.

Двигая головой из стороны в сторону, чтобы увидеть максимально возможную картинку сквозь узкое отверстие, Кэсси поняла, что та вещь, которую она заметила ранее, была ярким цветным шарфом. Запястья Марго были крепко связаны, а шарф был привязан к медной перекладине, которая, должно быть, располагалась у изголовья.

Кэсси ахнула, когда поняла, что именно там происходило.

Это не было убийством, это был сексуальный акт – распутный, жестокий и продолжительный. Ей было видно, как Марго пытается освободиться. Это был не просто извращённый эксперимент; это выглядело откровенно опасным. И она совсем не была уверена, что это было по обоюдному согласию. Марго не была похожа на охотно соглашающегося партнёра. Возможно, Пьер таким образом наказывал её за проявление чувств, которое она продемонстрировала ранее, или использовал это как предлог для того, чтобы делать то, что он делал сейчас.

Кэсси решительно сказала себе, что каким бы ужасным ни выглядел этот акт, это происходило между ними наедине и это, конечно же, не её дело. Если Пьер и Марго узнают, что она наблюдала за ними, у неё будут серьёзные проблемы. И если кто-нибудь из детей заметит, как она подглядывает через замочную скважину, то возможные последствия этого она даже не хотела представлять.

Кэсси отступила назад, но потрясённая тем, что она только что увидела, она совершенно забыла о кочерге, которую упёрла в стену. Она задела её ногой, и та с грохотом упала на мраморный пол.

Стоны внезапно прекратились. Наступила тишина, в которой было слышно даже то, как бьётся её сердце, затем Кэсси услышала, как Пьер позвал своим резким голосом:

- Что это? Кто здесь?

Он услышал. Внезапный скрип кровати и звук шагов, ступающих по половицам, сообщили ей, что он шёл проверить, кто же находится за дверью.

Кэсси подобрала кочергу и побежала по коридору, двигаясь настолько быстро и бесшумно, насколько могла. Она молилась, чтобы Пьер остановился надеть халат или тапочки, и, что она будет вне поля его зрения, когда он откроет дверь. Потому что, ели он её заметил или хотя бы догадался, что она могла бы там быть, на неё обрушились бы все неприятности мира.

Она завернула за угол и поскользнулась на мраморной плитке, отчаянно хватаясь за стену, чтобы не упасть. Её палец болезненно выгнулся, и ей пришлось сдержать крик. Сзади себя она услышала, как щёлкнул замок, когда дверь спальни распахнулась. А затем она услышала звук шагов, раздававшийся в коридоре. Пьер быстро догонял её.

Сценарии из её кошмаров пронеслись в голове у Кэсси, пока она направлялась с свою спальню. Она закрыла дверь так тихо, как смогла и поставила кочергу назад в камин, пытаясь унять дрожь своих рук, чтобы не стучать по каминной решётке. Спустя мгновение она запрыгнула в кровать и натянула одеяло до самого подбородка. Сердце Кэсси бешено билось, пока она ждала, когда Пьер пройдёт мимо её комнаты.

Потому что он точно пройдёт мимо, ведь так? У него не будет причины стучать, если он увидит, что её дверь закрыта.

Шаги остановились за её дверью, но Пьер не постучал. Кэсси не могла этому поверить, но он просто открыл её. Он включил свет и встал в дверях. Его лицо пылало, он был в бордовом халате и с босыми ногами.

Первой и главной мыслью Кэсси было то, что своими действиями он вторгался в её личное пространство. Работодателю было неуместно входить в спальню сотрудника самому, в нерабочее время и без стука. Его присутствие в её личном пространстве вызывало у неё чувство уязвимости и желание защититься, воскрешая старые воспоминания, которые превратились в кошмары. О том, как чужие люди находились в её комнате. О том, как она пряталась под своей кроватью. «Эй, малышка…»

Пьер уставился на неё, а затем осмотрел комнату, останавливая свой взгляд на её банном полотенце, которое висело на крючке возле двери и на груду одежды, которую она оставила, сложив на кресле у камина.

Кэсси села, поправляя рубашку от пижамы и инстинктивно сложив руки на груди. Она хотела крикнуть ему, чтобы он убирался прочь из её комнаты, что у него нет права входить сюда без её разрешения.

Но это было не самое подходящее время для обсуждения личных границ – не теперь, после того, как она подглядывала в его спальню сквозь замочную скважину, пока он был занят своими личными делами.

- Ты что-нибудь слышала, Кэсси? Только что в доме был какой-то шум.

Громкий грохот, который он слышал, был неопровержимым доказательством того, что кто-то был на ногах. Её работой было реагировать на шум и беспокойство в ночи, поэтому она никак не могла утверждать, что ничего не слышала. Ей нужно было предоставить Пьеру внятное объяснение произошедшего.

Она видела, что он с любопытством смотрит на неё, и вдруг вспомнила о свежих следах лосьона на своём лице и руках. И благодаря этому, к ней пришёл ответ. Она сделала глубокий вдох, пытаясь говорить максимально спокойным тоном и в размеренном темпе.