Почти сенсация - [22]

— Но я болела…

— Знаю. И уверена, что при нормальных условиях ты посвящаешь ему большую часть своего времени. Но одной материнской любви недостаточно! Ребенок нуждается в серьезных занятиях, и я не думаю, что Тони перенапрягается.

— Ему всего четыре…

— Ему скоро пять, — отрезала Шарлотта. — Каждый знает, что в этом возрасте пора начинать учебу, и мне говорили, что Сибилла — отличная няня. Она работала у Гардинеров семь лет, с тех пор как родился их младший сын.

— Семь лет… — повторила Линда, чувствуя головокружение.

— Гардинеры уезжают за границу, и Сибилла предпочла остаться в Англии, — счел нужным пояснить Тимоти.

— И не просто в Англии, — уточнила его жена — но в нашем графстве. Родители Сибиллы живут в Лангмере. С ее стороны было бы нехорошо покинуть их в старости!

Линда молчала. Похоже, что бы она ни сказала, все пойдет ей во вред: и Шарлотта и Тимоти знали, что она не хочет оставаться в Грэйнджфилде.

— В любом случае решение останется за тобой, — заверил свекор, пытаясь смягчить слова жены.

В этот момент Дейвид с Тони вернулись в комнату. Мальчик выглядел гораздо веселее, он позабыл свои огорчения и подбежал к маме с радостной улыбкой. Но Линда не могла ответить ему тем же: несмотря на то, что сказал Тимоти, она чувствовала, что сын, несомненно, станет камнем преткновения в их отношениях.

Весь остаток дня Линда ухитрялась избегать всякого общения с Дейвидом. Его отъезд сразу после чая облегчил эту задачу, хотя при мысли о том, что он собирается постоянно жить в «Мэноре», у нее перехватывало горло.

Во время своей болезни Линда пыталась убедить себя, что Дейвид не представляет для нее серьезной угрозы. Даже если он не пожелает выкинуть из головы бредовую мысль о том, что Тони его сын, доказательств этого просто не может существовать! А раз так — ему никто не поверит. Зачем родителям Алана оскорблять его память?! Ведь Тони в любом случае их внук. Главное — поскорее уехать отсюда. Англия достаточно велика для двоих, думала Линда. Рано или поздно Дейвиду надоест изводить ее. Этот эпизод пятилетней давности принадлежит прошлому, а не будущему!

И все-таки, лежа вечером в постели, Линда поймала себя на том, что вспоминает, как впервые почувствовала свою беременность. К тому времени она уже была замужем за Аланом, и у того не было ни малейшей причины сомневаться, что Тони — его сын. У Алана не было, а у нее…

Последующие пять лет Линда упорно пыталась убедить себя, что ошиблась. Дети иногда рождаются преждевременно — особенно крупные! Тони вполне мог быть ребенком Алана — ведь до свадьбы они уже жили вместе. Почти целый год…

К несчастью, Линда сама в это не верила. Что бы она ни делала, страх не покидал ее. Тони был ребенком Дейвида, и это сидело у нее в подсознании. Те две недели перед свадьбой, что она провела в «Эбби-Грэйндж» без Алана, сломали ее жизнь.

То, что произошло между ней и Дейвидом, мучило Линду. Они поженились с Аланом через несколько дней после ее возвращения в Лондон и тут же отправились проводить медовый месяц на Кипр. И все это время Линда терзалась сомнениями. Не могло такого случиться, твердила она себе, ей все приснилось! Но сон очень скоро превратился в кошмар без конца.

По иронии судьбы, когда она почти виновато призналась мужу, что ждет ребенка, тот пришел в неописуемый восторг. Ее попытки хоть как-то поставить причину его радости под сомнение были решительно отвергнуты. Когда Тони должен был родиться в Йемене, месяцев шесть спустя, Алан решительно настоял на присутствии при родах.

И с тех пор был настоящим отцом! — думала Линда, тщетно пытаясь удержать непрошеные слезы. Конечно, пока брат был жив, Дейвиду в голову не приходило предъявлять свои права на ребенка. Он, должно быть, ничего и не подозревал, пока не увидел Тони. Боже, и зачем только ему понадобился ее сын?!

Ну и черт с ним! — сердито сказала себе Линда. Что бы Дейвид ни предпринял, она будет все отрицать. У него нет способа заставить ее признаться!

А раз так, то нет ничего страшного в том, что Тони проводит время со своим дядей. В конце концов, малыш только что потерял отца, и если внимание Дейвида поможет ему пережить душевную травму, что она может иметь против? Меньше всего ей хотелось оттолкнуть от себя сына чрезмерной агрессивностью. Пока не кончится Рождество, можно позволить себе быть благородной, решила Линда. Постоянно противоборствуя Дейвиду, она лишь укрепляет в Тони желание видеть его.

Итак, на следующее утро, когда Тони вприпрыжку влетел в спальню, где Линда пила утренний чай, принесенный ей миссис Даркин, и спросил, можно ли идти на урок верховой езды с дядей Дейвидом, она не стала возражать.

— Почему бы и нет? — сказала она, заслужив восторженный вопль сына. — Если, конечно, дядя Дейвид не против. Но ты не удивляйся, если он не придет. У него и других дел хватает.

— Нет! — уверенно крикнул Тони, приплясывая от нетерпения. — Он вчера вечером сказал, что придет!

— Вчера вечером? — нахмурилась Линда и, отставив чашку, откинулась на подушки. — Когда это он успел?

— Когда бабушка ворчала на меня, что надо вымыть руки, — терпеливо объяснил Тони. — Ну, когда мы вернулись из поездки с дедулей… с дедушкой! — Он сморщил личико. — Почему нельзя говорить «дедуля»? Папа всегда так говорил!