Почти люди - [10]

- Какая разница? Рог мертв.

- Да, да. Я в этом виноват. Но мы должны понять, почему так произошло.

- Понять! - фыркнул Тони. - Да мы не поймем их и через тысячу лет.

Эльстон взглянул на него.

- Хорошо, Тони. Ты хочешь с ними сражаться? Да, мы, может быть, прикончим одного или двух, прежде чем они справятся с нами. Я пойду с тобой, если ты так решил.

Тони покраснел.

- Прости. Но этот его крик...

- Но вряд ли Рог захотел бы, чтобы мы пожертвовали собой ради мщения. Рог хотел вернуться домой. Все, что мы можем сделать для него, - это попытаться осмыслить его гибель.

- Что мы можем предпринять?

- Мы должны уйти, готовы мы к этому или нет. Нам везло, нам до сих пор фантастически везло. Так или иначе, мы совершим еще какую-нибудь ошибку. Теперь или никогда! Именно сейчас мы должны оставить гнезда.

- У нас нет никаких шансов, ты же знаешь. Пятьсот миль... Нет, это невозможно.

- Ты хочешь остаться здесь после всего, что произошло?

На этот вопрос мог быть только один ответ.

Сильные сухие пальцы выпустили кисть Эльстона, и он очутился на земле. Он стоял, качаясь, с трудом удерживая равновесие. Долгие месяцы его ноги не касались твердой почвы, он чувствовал, что его окружает чужой, враждебный мир.

Тони спрыгнул рядом с ним, он ухватился за дерево, чтобы не упасть. Существа остались наверху. Ни слова прощания.

Они нашли изуродованный, распухший труп Роджера. Эльстон и Тони сняли верхний мягкий слой почвы и похоронили его. Эльстон отыскал свой нож и сунул его в рваный карман.

Было раннее утро. Бледные лучи солнца с трудом пробивались вниз через мир, который они покинули. Существа сейчас как раз укладывались спать. Если они с ними не встретятся...

Но лучше об этом не думать.

Эльстон глубоко вздохнул.

- Пошли, дружище. Пять миль в день, коли повезет. Четыре месяца - и мы на базе. Мы можем это сделать. Главное - идти день за днем.

У них не было компаса. Они боялись идти по саванне, где могли ориентироваться по звездам и солнцу. Лес же был лабиринтом, зеленым живым лабиринтом.

- Вот она, - произнес Эльстон, указывая рукой на отметку - круг из желтых листьев, прикрепленных к стволу чуть ниже того места, где начинались ветки. Он четко выделялся на черной коре. Каждую ночь существа будут размечать маршрут дальше. Людям оставалось идти по тропе.

Они тронулись в путь.

В этой части леса почти не встречалось зарослей, затруднявших движение. Но внизу стояла жаркая духота. У них не было обуви. Они сильно ослабли, питаясь только плодами и яйцами, но шли, упорно шли в этой жаре, окруженные тучей насекомых. Разбитые ноги кровоточили, тело ломило... Они шли, руководствуясь отметками, веря в них потому, что больше не во что было верить.

Эльстон и Тони почти выбились из сил, когда наконец стало смеркаться. Они шатались, как пьяные. Потом раздался рев больших кошек, близко, пугающе близко...

И тогда существа встретили людей. Они подняли их на деревья, положили в гнезда, накормили и напоили, но и виду не подали, что рады видеть их, - ни слова приветствия. Существа делали все, чтобы люди смогли идти дальше, и только.

Эльстон лежал в гнезде, таком привычном гнезде, где чувствовал себя в полной безопасности. Он так устал, что не мог спать. Необъятная ночь шелестела и шептала вокруг. Тот же вопрос сверлил его мозг.

Почему? Почему они это делают?

Трудно было следить за течением времени, трудно было думать, трудно было идти, но они шли весь день, потом, обессиленные, валились в гнезда и спали тревожным сном.

Они жили как во сне, где все движения были замедленны, где день и ночь окрасились в один светло-зеленый цвет, где призраки двигались рядом в лесном полумраке. И этот сон был явью.

Порой, когда встречались участки, свободные от густых зарослей, идти было легко, и они делали в день по десять миль. В другие дни с трудом доходили до следующей отметки. Два раза они переправлялись через реки - огромные мутные потоки. Существа не умели плавать. Они ловили бревна и переправлялись на них на другой берег. Для людей они делали плоты, связывая бревна веревками.

Эльстон и Тони кое-как держались; они были грязны и оборванны, лица их заросли, глаза воспалились, но подошвы ног огрубели, а мускулы стали твердыми.

Они держались.

Порой к ним возвращалась надежда. И однажды еще за сотни миль до базы они услышали знакомый гул.

Они переглянулись, боясь поверить в свое спасение, и бросились бежать, крича как помешанные. Они бежали и бежали, пока не вырвались из леса, из зарослей лиан и огромных деревьев. Они мчались, не замечая колючек, забыв об израненных ногах, и выскочили в саванну, и чистое небо раскинулось над ними. Они и думать забыли о больших кошках, только бежали и бежали.

Потом они пустили сигнальные ракеты. Они прыгали, махали руками, кричали. Звук, доносившийся сверху, становился все громче и громче. Наконец-то они увидели вертолет. Его лопасти сверкали, сливаясь в сияющий диск, он спускался к ним.

Когда Эльстон проснулся, он долго не мог сообразить, где находится.

Под ним было что-то мягкое и нежное, но не гнездо! Что-то покрывало его и сверху не тяжелее пуха! Стояла тишина, только где-то далеко-далеко слышался неясный гул. Ничто не качалось под ним; он долго прислушивался, но так и не услышал ни шума ветра, ни шелеста листвы.