Почта святого Валентина - [119]
— Ну так что ж, — возразил второй. — Ты бы тоже наделал, даже без прыжка, я прав?
— Не …зди. Хорошо, что сейчас, а не в поле.
Внутри Стемнина кто-то кричал: «Не хочу! Не надо!» — унижение беспомощностью казалось страшней боли. В комнате наливался полумрак, прожигаемый двумя сигаретными огоньками.
— Чёй-то водкой пахнет, никто не слышит?
— С какой радости?
— С такой радости, идиот, что ты весь спирт на Колю пролил. Или, конечно, возможен вариант, что он мочится водкой.
Лицо Николая вдруг исказилось попыткой улыбки.
— Быстро гасите сигареты, ослы! — завопил Женя. — Мало ему разбиться, вы его еще поджарить хотите?
Свистя длинными лопастями и взбивая жемчужную поземку, на поле сел московский вертолет — наверняка Чумелин пустил в ход свои связи. Заспиртованного Николая положили на носилки вместе с парашютом. Взяли и Стемнина. Перед тем как на лицо инструктора положили кислородную маску, Николай, глядя на бывшего преподавателя, еле слышно пробормотал:
— Спасибо… за слова…
— Бредит, — констатировал пожилой санитар. — Уже хорошо. Витя, мы готовы. Давай в пятнадцатую.
— А запах какой знакомый!
— Продегустируй. Молодой человек, подвиньтесь, сейчас укольчик сообразим.
Вертолет качнулся и оторвался от земли. Поплыли внизу синеющие поля, крыши дач и деревень, дороги, снег серый, белый, никотиновый придорожный. Смена картин напоминала ледоход на бескрайней печальной реке. Наконец в вечерней дали заслезилась долина мигающих огней. Уже нельзя было разглядеть лица лежащего Николая, когда, слегка присев на левый полоз, вертолет приземлился на площадке пятнадцатой городской больницы. Суета, фигуры санитаров с каталкой, светло-серые стены приемного покоя.
Стемнин долго сидел на обитой коричневым ледерином скамье. Время от времени дверь распахивалась, с улицы являлись озабоченные люди, иногда тарахтели колесики каталок, слышались причитания, потом опять делалось тихо. Шаркали тапки пожилой нянечки, которую невозможно было уже ничем не удивить, не расстроить, не обрадовать.
Наконец он не выдержал и пошел к стеклянному окошку. За продырявленным стеклом сидела молодая женщина и записывала что-то в журнал под неутихающие звонки трех телефонов. Дождавшись, когда она допишет и закончит очередной разговор, Стемнин постучал в окошко и сказал, что сопровождает Николая Янавичюса, доставленного на вертолете, и очень беспокоится о его состоянии.
— Вы кто, родственник? — спросила женщина, подняв на него усталые глаза (он подумал, что глаза у женщины раза в два старше ее самой).
— Нет, я — ученик.
Взгляд женщины слегка помолодел от недоумения. Она больше ни о чем не спросила, сняла трубку одного из телефонов.
— Врач сказал, позвоночник цел. Два ребра повреждены, трещина в правом предплечье. Видимо, болевой шок. Но жизни ничто не угрожает, внутренние органы целы. Конечно, будут еще анализы… Сотрясения мозга нет. Просил не сообщать матери. Пока в хирургическом отделении. Часы приема — вон там, на стенде.
Стемнин благодарил женщину сквозь исцарапанное сотнями страхов стекло так, словно спасли именно его жизнь. Дорогу домой он не помнил.
Впервые за три месяца Стемнин спал глубоким сном и в этой глубине рождался заново. Он не слышал и не мог знать, что этой ночью мучительная эпоха сползает, соскальзывает с души и тяжелой парчой беззвучно падает в темное прошлое. Проснувшись, он долго лежал на диване и оглядывал комнату. Уютно тикал будильник, зимний свет гладил шероховатости потолка, дерево стеллажей пело теплотой. Потягиваясь, Стемнин прислушивался к забытой радости выспавшегося человека, переполненного любопытством ко всему, что есть, было и будет.
9
Ранний подъем, утренние погони, аэродром в снегах, страх перед прыжком и очищающий восторг полета — испытав за восемь часов столько, сколько иной не испытает за десять лет, компания оказалась наконец в придорожном трактире где-то между Чеховой и Подольском. В огромной русской печи потрескивал огонь, пахло живицей, мятой и пирогами. На стене горницы в золотой раме, напоминавшей построенные в каре маршальские погоны, висела картина: на фоне плакучих берез, желтых полей с кочками стогов и нескольких белокаменных церквей, кучно обросших золотыми маковками, гордо выступала русокосая красавица без платья, без лифчика и трусов. Проще говоря, абсолютно голая блондинка со скромными и добрыми глазами. Очевидно, художник стремился воплотить прекрасное единство природы и духовности. Однако Максим Поляков, глядя на картину со своего места во главе стола, все ждал, когда из нарисованных церквей высыплют многочисленные прихожане, возмущенные такой беззастенчивостью в непосредственной близости от святых мест, начнут тыкать в скромную голую блондинку пальцами, вилами и дрекольем.
Все было готово для торжественного обеда, но не по-ресторанному, а по-домашнему, по-деревенски. После всех пережитых приключений компания стала другой. За все годы встреч, праздников, споров, поездок они не были так близки, как в день развода Поляковых. Густое тепло, звуки печного огня, полосатые половики, застилавшие горницу, мурлыкающая сибирским котом мягкая музыка — законная, заслуженная награда за испытания. И стол, разумеется. Из всех наград стол был самой щедрой. Сияющий жаром огромный самовар, глиняные кувшины в ледяной испарине, капуста белая, капуста красная, капуста с клюквой и яблоками, огурчики, засоленные с хреном и дубовым листом, ветчина, нежная, как песня без слов в исполнении хора мальчиков «Весна», пышущие молодецким румянцем расстегаи, кулебяки, пироги, изукрашенные по краю запеченным орнаментом, загорелая от розового пламени индейка, картошка, щедро посыпанная душистым укропом. И сытый, избалованный гость не устоял бы, воспрял аппетитом, что уж говорить об одиннадцати изголодавшихся, переволновавшихся друзьях, только что прибывших с мороза. И понеслось. Взлетали бокалы — за Галю с Максимом, за то, чтобы песня не кончалась, за дружбу. Сегодняшний день вспоминали, точно быль из далекого прошлого.
«Лис» – крошечный студенческий театр, пытающийся перехитрить руководство университета. Всего один из сюжетов, которым посвящен роман. Книга охватывает три десятилетия из жизни российского вуза, в метаморфозах этого маленького государства отражаются перемены огромной страны. Здесь борьба за власть, дружбы, интриги, влюбленности, поединки, свидания, и, что еще важнее, ряд волшебных изменений действующих лиц, главные из которых – студенты настоящие, бывшие и вечные. Кого тут только не встретишь: отличник в платье королевского мушкетера, двоечник-аристократ, донжуаны, шуты, руферы, дуэлянты.
В волшебной квартире на Маросейке готовят клей для разбитых сердец, из дачной глуши летят телеграммы, похожие на узоры короедов, в Атласских горах бродят боги, говорящие по-птичьи. «Волчок» – головоломка любви, разбегающейся по странам и снам, бестиарий характеров, коллекция интриг. Здесь все неподдельное: люди, истории, страсти. Здесь все не то, чем кажется: японский сад в подмосковных лесах, мужчина во власти влюбленной женщины, итальянское поместье Эмпатико, где деньги добывают прямо из подсознания.
У бывшего преподавателя случайно открывается редкостный дар: он умеет писать письма, которые действуют на адресата неотвратимо, как силы природы. При помощи писем герой способен убедить, заинтересовать, утешить, соблазнить – словом, магически преобразить чужую волю. Друзья советуют превратить этот дар в коммерческую услугу. Герой помещает объявление в газете, и однажды раздается телефонный звонок, который меняет жизнь героя до неузнаваемости.В романе описана работа уникального ивент-агентства, где для состоятельных клиентов придумывают и устраивают незабываемые события: свидания, примирения, романтические расставания.
В уральском городке старшеклассницы, желая разыграть новичка, пишут ему любовное письмо. Постепенно любовный заговор разрастается, в нем запутывается все больше народу... Пестрый и теплый, как лоскутное одеяло, роман о времени первой любви и ее потрясающих, непредсказуемых, авантюрных последствиях.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.