Почка на экспорт - [33]

Недоумевая, кому понадобилось заниматься глупым баловством, я прошлёпал на кухню и закурил, глядя в окно. На улице, оказывается, уже наступил вечер. Нет, не надо было всё-таки столько спать днём. Голова отяжелела, мысли стали ватными и во рту появился неприятный привкус меди.

Я покопался в холодильнике и извлёк пакет молока. Обед уже пропущен, ужин, судя по напрочь пропавшему аппетиту, ожидает та же участь, поэтому надо было хоть что-то закинуть в желудок. Иначе не избежать мне гастрита, подумал я, наливая пенящееся молоко в стакан. Потом посидел ещё немного, собираясь с силами, и залез в горячую ванну, окунувшись с головой.

Вынырнув на поверхность, я почувствовал себя значительно лучше. Лёжа в воде, я незаметно для самого себя обдумал вечерний маршрут и приблизительный план действий, после чего вылез, тщательно вытерся и принялся одеваться.

Сегодня мне необходимо выглядеть посолиднее, решил я, оглядывая свой гардероб. Вообще-то в повседневной жизни я предпочитаю простую и удобную в обращении одежду. Широкие брюки, свитер и замшевая куртка, на мой взгляд, одинаково хороши и для того, чтобы явиться в них на работу, и для того, чтобы заменить по дороге пробитое колесо, не особенно сокрушаясь потом по поводу появившихся пятен грязи. Поэтому строгих костюмов в моём шкафу почти нет. Кроме дорогого английского, подаренного внезапно нагрянувшими в гости матерью с отчимом. С тех пор он так и висит сиротливо в углу, ни разу не востребованный.

Критически осмотрев его, я пришёл к выводу, что глажки избежать не удастся, и включил утюг.

Одевшись и затянув на шее тугой узел модного галстука, не иначе как попавшего в мой дом вместе с костюмом, я взглянул на себя в зеркало и остался доволен. До Алена Делона, конечно, далеко, но в приличное заведение пропустить должны.

Набросив плащ, я вышел во двор. Уже окончательно стемнело. Зажжённые фонари бросали тусклый жёлтый свет на серый асфальт. Воздух, свежий и бодрящий, приятно остужал лицо. Докурив сигарету, я сел за руль и повернул ключ в замке зажигания.

«Слим» оказался довольно солидным заведением, предназначенным для отдыха утомлённых бизнесом и криминальными разборками горожан. На эту мысль наводила и роскошная вывеска-реклама на входе, переливающаяся фейерверком неоновых огней, и удобная стоянка, и швейцар в шитой золотом зелёной ливрее, с непередаваемо халдейским выражением лица суетящийся, за стеклянными дверьми и коршуном парящий над гостями в ожидании чаевых.

Я похвалил себя за предусмотрительно надетый дорогой костюм и вычищенную обувь. В одежде попроще можно было бы не пройти мимо стоящих рядом со швейцаром скучающих здоровяков, занятых фэйс-контролем.

Съехав на асфальтированную дорожку, ведущую к стоянке, я неторопливо покатил вдоль ряда выстроившихся машин. Их было немного. «Паджеро» Гнома, номера которого я вчера выяснил у Батона, расположился в самом конце стоянки.

Припарковавшись поблизости, я направился к входу в ресторан.

Здоровяки внимательно осмотрели меня и сочли, видимо, вполне достойной кандидатурой, чтобы оставить деньги в заведении их хозяев. Юркий швейцар, изогнувшись с подобострастной улыбкой, выразил надежду, что мне у них понравится. Я сильно в этом сомневался, но спорить не стал. Вместо этого, скинув плащ и придав лицу скучающе-безразличное выражение любителя испытать судьбу за карточным столом, попытался сориентироваться.

Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, я толкнул зеркальную дверь с надраенными до блеска ручками и оказался в большом зале. Оглядевшись, я понял, что вместо пристанища Бахуса, то бишь бара, попал в царство его величества Случая.

Небольшие группки людей с блестящими глазами сумасшедших, кто, оживлённо переговариваясь, кто мрачно молча, штурмовали его цитадели. Сидя и стоя у покрытых зелёным сукном столов, они жили в своём мире, радуясь или сокрушаясь по поводу очередного каприза непредсказуемой красавицы Фортуны. Сам я всегда предпочитал другие способы испытывать её благосклонность, поэтому не стал здесь долго задерживаться. Побродив для приличия среди играющих, я выяснил место расположения бара у охранника, скучающего возле стены, и отправился туда.

Бар, относительно небольшой и уютный, мне понравился. Негромкая музыка, мягкий свет и мерцание телевизора в углу создавали приятную атмосферу. Запах свежесваренного кофе, смешиваясь с лёгким ароматом дорогих духов и хороших сигарет, усиливал это ощущение.

Я заказал у бармена, ловко смешивающего в шейкере напитки, кофе и рюмку коньяка, чтобы не бросаться в глаза, и устроился за дальним столиком.

Гнома нигде не было видно. Никто из сидевших в баре им быть не мог. Посетителей было немного: три девушки, курившие за соседним столиком, да парочка, выяснявшая отношения приглушенным шёпотом. Их проблема, насколько я понял, невольно прислушавшись, состояла в том, что девушка слишком уж, по мнению молодого человека, строила глазки кому-то из знакомых.

Что ж, усмехнулся я, ты, дружище, не одинок в своих мучениях. Страшно подумать, сколько неглупых, в общем-то, ребят отравляют свою жизнь, не в силах побороть чувство ревности к симпатичной пустышке, играющей их нервами и кошельком. Все мы в своё время через это проходим.