Почему я не христианин - [19]
Но это не единственное объяснение. Если бы Вселенная действительно была идеально пригодна и благоприятна для жизни — если бы весь космос был гостеприимным и благоприятным — это было бы доказательством того, что за её созданием стоят разумные или сверхъестественные силы, поскольку только разумное или сверхъестественное существо могло бы задаться подобной целью. Но в случае чёрных дыр дело обстоит иначе. Смолин объясняет, почему. В чёрных дырах возникают условия, идентичные тем, в которых произошёл Большой взрыв, породивший окружающий космос, поэтому вполне вероятно, что каждая чёрная дыра может произвести новую вселенную внутри себя самой. Смолин затем доказывает, что если каждая чёрная дыра порождает новую вселенную несколько отличную от той, в которой она сама возникла, то наша Вселенная неизбежно должна была появиться буквально из любой возможной вселенной, которая могла возникнуть случайным образом. Если какая-либо вселенная возникает случайно из хаоса, то независимо от того, каким в ней будет сочетание элементарных частиц и физических констант, она обязательно произведёт хотя бы одну чёрную дыру (пусть даже в результате коллапса), что, по теории Смолина, вновь запустит весь процесс и приведёт к появлению совершенно новой вселенной, обладающей новым случайным набором свойств. Эта новая вселенная, в свою очередь, произведет, по крайней мере, ещё одну чёрную дыру, и, следовательно, ещё один бросок костей, и так далее, до бесконечности. И нет ничего, что могло бы когда-нибудь остановить этот вечный процесс.
Некоторые из этих ранних случайных вселенных волей случая обладают свойствами, благодаря которым они производят больше чёрных дыр, чем другие вселенные, и, следовательно, произведут намного больше дочерних вселенных, чем их собратья. Чем больше чёрных дыр производит вселенная, тем больше вероятность того, что некоторые из новых порождённых ей вселенных будут такими же или даже ещё лучшими производителями чёрных дыр. И, в конце концов, эта цепочка причин и следствий приведёт к появлению идеального или почти идеального производителя чёрных дыр, в итоге длительного и неизбежного процесса проб и ошибок. Поэтому, если вся эта последовательность началось с произвольной случайной вселенной, возникшей из первичного хаоса, то в конце концов неизбежно и неотвратимо появилась бы вселенная точь-в-точь, как наша. Следовательно, теория Смолина предсказывает появление именно нашей Вселенной, со всеми её тонко настроенными параметрами, без участия какого-либо бога или разумного замысла.
Теория Смолина пока не доказана. В настоящее время это только гипотеза — но то же самое можно сказать и о христианстве. Так же, как и в христианстве, некоторые элементы теории Смолина — всего лишь предположения, которые не имеют объективных доказательств. Однако самый важный элемент — тот факт, что стихийный естественный отбор может со временем осуществлять невероятно точную настройку, уже доказан, тогда как какая-либо божественная деятельность доказана не была. Нам не известно ни одного доказанного случая, когда бог сделал бы хоть что-нибудь, не говоря уже о какой-то тонкой настройке свойств нашей Вселенной. Но мы обнаружили убедительные доказательства процесса, который приводит к удивительно тонкой настройке без участия какого-либо разума — это эволюция путём естественного отбора. Этому есть известные прецеденты — в отличие от бесплотных сознаний или божественной причинности. А теория, основанная на известных прецедентах, всегда в меньшей степени adhoc, чем теория, основанная на совершенно новых и невиданных принципах. Так что у теории Смолина уже есть преимущество над креационизмом.
Итак, в теории Смолина имеются отдельные adhoc элементы, так что это ещё не истина, а только гипотеза. Но предположим на минуту, что теория Смолина описывает единственно возможный способ, которым могла произойти наша Вселенная без участия бога. Это, безусловно, один из возможных способов. Ни одному христианину не удалось пока опровергнуть теорию Смолина, или доказать, что его объяснение неверно. Сейчас есть и другие теории, которые объясняют происхождение нашей Вселенной, без участия бога, например хаотическая теория инфляции. Но давайте предположим, что мы исключили все эти альтернативы, и у нас остались только теория Смолина и христианская теория. Тогда, если бы христианская теория оказалась ложной, то теория Смолина обязательно была бы верной.
Теперь рассмотрим следующие факты: наша Вселенная в точности такая, какой её предсказывает теория Смолина, вплоть до специфических деталей — таких, как существование и свойства различных элементарных частиц, и того факта, что Вселенная почти целиком служит производству и питанию чёрных дыр, почти полностью непригодна для жизни, и жизнь в ней почти никогда не возникает. Христианство не предсказывает ничего из этого, а многое из перечисленного и вовсе представляется весьма невероятным, если христианство верно. Атеизм же, наоборот, предсказывает именно то, что мы видим, во всех деталях. Повторим, христианство предсказывает не такую вселенную, как наша — в то время как атеизм предсказывает в точности именно её. Это относится даже к самой теории Большого взрыва. Христианство никоим образом не предсказывает, что бог «создал бы» Вселенную посредством длительного детерминистического процесса, последовавшего за Большим взрывом. Но если теория Смолина остаётся единственным возможным объяснением нашей Вселенной без бога, то отсюда обязательно следует, что наша Вселенная должна была начаться с Большого взрыва, а затем целую вечность медленно развивалась. В очередной раз, атеизм предсказывает вселенную Большого взрыва, а христианство нет.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.