И эта логика была знакома не только католической и протестантской Европе. Были свои костры и в православной России[306][306].
Мне же кажется, что христианину больше, чем колдунов и “порчи” надо опасаться инквизиции, ибо язычество все же не позорит нас и не отлучает от нас Христа. Но если мы хотя бы в мысли своей оправдаем костры –– то и навлечем позор на Церковь, и сделаем себя людьми, чуждыми Распятому Спасителю[307][307]. Новый Завет, конечно, нов. Но не настолько, чтобы при его наступлении устарели слова, в давние времена сказанные Сократом: “Для человека лучше испытать несправедливость, чем совершить ее”.
Вообще не надо грязнить свои души догадками о дурном. По справедливому наблюдению, сделанному Павлом Флоренским еще в годы его студенчества, “после чтения с увлечением всякого рода оккультических книг, после излишних разговоров об упырях и т. п. остается осадок нечистоты, нечистое чувство в душе, именно какая-то грязнотца”[308][308]. Не стоит забывать, что каждый сам наделяет реальностью то, во что верит. Если кому-то очень захочется отстоять реальность языческой колдовской мистики и всесилие бесов –– в его жизни и опыте они станут таковыми. Евангелие же призывает нас верить в Христа и Его Царство для того, чтобы мы стали чужими и недоступными для стихий “мира сего”.
