Почему мы так живем? Национально-освободительное движение - [8]

Если мы посмотрим на сегодняшних крупных собственников в России, получивших имущество в результате приватизации, мы не можем с уверенностью сказать, что они являются его собственниками. Мы этого не знаем. Потому что в условиях, когда эта собственность формировалась в 90-х годах, как их как бы собственность (но они вообще были никто, их подбирали те же американские советники, по своим спискам, подходам, по своим знакомствам – ну как кадровая политика делается). Дольше им говорили: «Ты сейчас мелкий предприниматель, скажем так, фарцовщик например, который не особенно умеет управлять большими бизнес-процессами, давай так, мы с тобой договариваемся. Ты становишься якобы владельцем крупнейших заводов, пароходов, фабрик, объектов и т.д. Но при этом, эта собственность будет в нашей юрисдикции, и за ней будет контролёр, и здесь (в России) и у нас там (в Европе или Америке)». Понятно, что в  этих условиях с этим человеком можно было договориться о чём угодно. Можно было договориться о том, чтобы он делал вид, что он собственник. И мы до сих пор не имеем ответа на этот вопрос. И владельцы этих крупнейших предприятий, холдингов в России, те люди с российскими паспортами или нет. Потому, что судя о том как она формировалась, это вполне может быть операция прикрытия. Этих инструментов собственности. Дальше в России запретили, с этого момента, вообще иметь национальную крупную собственность как класс, это связано с тем, что через систему собственности формируются национальные элиты и стратегическое управление государством. Если ваши самые крупные богатые люди не являются вашими реальными собственниками, то соответственно они будут проводить другую политику. Тех, у кого находится их имущество, иначе они его потеряют. Просто они ментально находятся в другой идеологии. Их подобрали не просто так, для начала. Уже их подобрали исходя из каких-то нюансов, для того чтобы они были сориентированы на эту собственность и на внешнего заказчика. А во-вторых, они же хотят оставить наследство, хотят оставить будущее, и приблизительно, судя по нашим исследованиям, патриотизм утекает где-то лет за 5-10. Т.е. человек любит Родину, допустим он попал в эту систему, он с ней согласился ради того, чтобы стать богатым человеком – 5-10 лет и он уже не становится патриотом. Он уже ментально уходит в другую страну. И мы видим как этот процесс происходит. Растут предприниматели до какого-то более-менее крупного объекта собственности, переводят в иностранную юрисдикцию, при этом он ещё патриот – он любит Родину, а через 5-10 лет… Вначале семье его туда переехала, дети стали там учиться, он разрывается между ними – в субботу-вокресенье в Лондон, в будние дни в Россию. А ещё через 5-10 лет он ментально переезжает туда с семьей, а ещё где-то 5 лет и он туда переезжает и физически. Потому что разрыв этот для него становится невозможен, психологический разрыв, физический разрыв. Ну каждую неделю летать. И он в конце концов туда уезжает, оставляя здесь управляющих. Поэтому, этот процесс системного характера и он так системно и работает. А почему мы эти вопросы поднимаем, что вопрос собственности, что национальных элит? А вопрос национальных элит – это вопрос политической системы. Т.е. мы получили политическую систему, основанную фундаментально на иностранных элитах. А это означает, что вся политическая система  будет не национальна. Она вся будет работать против Российской Федерации. Это надо понимать.

Зачем нужны патриотические партии?

Вопрос:Образуются новые патриотические партии. Это партия «Великая Россия» Николая Старикова, и вы делаете свою политическую партию. А почему бы вам не объединиться? Вы же взаимодействуете. Николай Стариков в вашей рабочей группе находится, вы с ним плотно общаетесь, почему бы не сделать одну партию?

Е.Фёдоров: Мы в едином национально-освободительном движении. И в национально-освободительном движении мало организаций, партий, общественных организаций не бывает. Это дело и борьба всего российского народа, каждого человека, каждой организации. Главное, что России сегодня необходимо на наш взгляд, это национально-освободительное движение. Сам партийный механизм: есть конкретная технология решения конкретных юридических задач, т.е. я не рассматриваю партию как главный элемент национально-освободительного движения. Это важный элемент, ключевой, но он – юридический элемент, предусмотренный законом. Партия должна участвовать в выборах, иметь организационную структуру, иметь идеологию, иметь определённую партийную вертикаль. На мой взгляд, главную политическую работу надо делать в национально-освободительном движении и в его организационных элементах. Вот здесь мы со Стариковым едины и работаем в системе национально-освободительного движения. Партийные строительства, которые входят в национально-освободительное движение, могут быть и должны быть разные и многочисленные. Несколько партий – это не плохо. Причём, не только наших две, их может быть довольно большое количество. Я вообще считаю, что когда идёт наступление на врага, лучше иметь много танков, чем один или два. Их должно быть много. Вот один из этих танков национально-освободительного движения – это партия «Свободная Россия».