Поцелуй забытой поклонницы - [10]

— И вышла на меня?

— У меня есть оригинальные мысли, которые не одобряет мой брат.

— В этом я не сомневаюсь. Неужели я услышал в твоем тоне задор, принцесса?

Жасс выгнула бровь:

— Не смейся надо мной, Тир. Мне уже не шестнадцать лет.

— Я это заметил.

— Тогда перестань на меня смотреть.

Какое-то время оба молчали.

Выступления закончились, призы были розданы.

В зале зажегся свет, Бритт вернулась за стол, где ее поздравил Шариф. Тир заметил, как меняется друг рядом с женой.

— Ты похож на кипящий вулкан, — произнесла Ева, и Тир сильнее напрягся.

Хмыкнув, он заставил себя расслабиться. Ева знала его слишком хорошо. Она чувствовала его охотничий инстинкт. Тир напоминал волка. Жасс походила на цветочный лепесток, который он мог растоптать. Наблюдая, как Бритт убеждает Шарифа потанцевать, Тир почувствовал, что его охотничьи инстинкты обостряются.

На танцпол вышли остальные гости. За столом остались только пожилой мужчина и женщина, он и Жасс. Пожилая пара увлеченно разговаривала.

— Итак, принцесса Жасмина…

Сделав глубокий вдох, Жасс повернулась и пристально посмотрела на него:

— Обойдемся без титулов, Тир. Со мной тебе не надо притворяться. Ты всегда называл меня Жасс, и не нужно сейчас изменять своим привычкам.

Тир едва смог скрыть свое удивление, потом через мгновение понял, что в душе Жасс осталась прежней девчонкой.

— Ты не можешь винить людей, — заметил он, когда Жасс прикусила губу. — Ты взрослая женщина. Ты принцесса.

— Но я ничего не сделала, чтобы заслужить этот титул.

— Сделаешь, — уверенно сказал он, испытывая облегчение от того, что Жасс, по крайней мере, уже может нормально с ним разговаривать.

— Возможно, ты прав. — Жасс вздохнула. — Но я не чувствую, будто отличаюсь от остальных людей. Однако…

— Что? — Тир посмотрел ей в глаза.

— Я думаю, ты должен поклониться мне.

Она произнесла эти слова с юмором, и Тир облегченно рассмеялся, думая, что девушка, которую он когда-то знал, ничуть не изменилась.

— С какой стати мне кланяться вам, принцесса?

— Воины-викинги обязаны знать свое место, общаясь с принцессой пустынной страны.

— И какое это место?

Жасс покраснела.

— Например, подземелье, — сказала она, словно понимая, что их разговор зашел слишком далеко.

— Но ты вряд ли чего-то испугалась?

Она решительно взглянула на Тира:

— Ты прав. Я ничего не боюсь.

— Если я смогу оказать тебе хотя бы маленькую услугу, то обязательно поклонюсь.

Впервые в жизни Тир первым отвел взгляд. Если бы любая другая женщина смотрела на него так, как сейчас смотрела на него Жасс, он бы повел себя совершенно иначе — более дерзко и даже… нагло. Стоило напомнить себе, что Жасс абсолютно невинна, поэтому не знает правил флирта.

Однако он не мог игнорировать принцессу.

— Ты хорошо выглядишь, Жасс. Очевидно, жизнь тебя балует.

— Да, благодарю, — чопорно сказала она. — Ты тоже великолепен.

Тир удивленно фыркнул:

— Тебе не обязательно со мной любезничать. — Взгляд Жасс стал взволнованным, поэтому Тир ее предупредил: — Не забывай, что мы на вечеринке.

— Эта вечеринка в твою честь, Тир, поэтому ты должен признать, что люди тобой интересуются. По-моему, никто не знает, как вести себя с тобой после твоего долгого отсутствия.

Тир откинулся на спинку стула. Ему нравилась нынешняя Жасс. Несмотря на чопорность, она была такой же дерзкой, как в детстве.

— Было бы проще, если бы ты говорил о том, что для тебя важно. Например, об идеалах, за которые ты сражался.

— Какие идеалы? — Он напрягся.

— Например, свобода, Тир, — спокойно сказала Жасс.

— Свобода? — Он недоверчиво рассмеялся и посмотрел на нее. — Да что ты об этом знаешь?

— Я, например, свободна.

— Разве, Жасс?

Она не могла смотреть ему в глаза.

— Ты всегда был для меня символом свободы, Тир, — прошептала она.

— Правда? — Ему показалось, что его сердце сжала невидимая рука. Жасс Кареши снова заставляла его чувствовать.

— Ты всегда поступал так, как хотел, Тир, — объяснила она. — Ты мог идти куда захочешь, делать то, что хочешь и когда хочешь.

— Ты тоже можешь так жить, — настаивал он, пристально глядя в глаза Жасс. — На дворе двадцать первый век.

— Не в Кареши. — Жасс улыбнулась. — И мы должны прекратить разговаривать, пока нас не сфотографировали.

— Бритт даже на сто километров не подпустит папарацци к этому залу, — успокоил он ее, и Жасс взволнованно огляделась.

— Пожалуйста, не дразни меня, Тир, — произнесла она с явным беспокойством. — Ты даже не представляешь, каково Шарифу в Кареши. Он делает все от него зависящее, чтобы помочь нашему народу, но меньшинство по-прежнему за сохранение традиций. Я делаю все возможное, чтобы успокоить эту часть общества.

— Все решит общественное мнение, — заявил Тир. — Твоя жертва вряд ли будет оценена. Ты просто испортишь себе жизнь.

— А если я хочу так сделать? — Он промолчал, и Жасс покачала головой. — Мне следовало знать, что ты меня не поймешь. Ты такой же, как Шариф. Он говорит, что я захожу слишком далеко.

— Разве он не прав? — прервал ее Тир.

— Вы двое как братья, — сказала Жасс, игнорируя его комментарий. — Можете делать то, что вам нравится, но у меня другая жизнь, Тир. Я принцесса Кареши и обязана придерживаться определенных традиций.