Поцелуй воина - [4]
Но как же Габриэль хотел не согласиться!
Морщины по обеим сторонам рта Пачеко углубились.
– Ты боишься этого испытания, Габриэль. Почему?
В первый раз ему захотелось, чтобы Фернан вмешался с какой-нибудь бредовой болтовней, но тот оценивал очередного раба, выставленного на аукцион. Габриэль сделал глубокий вдох и заставил напряженные мускулы расслабиться. Он закалял свою ложь, пока она не стала правдой.
– У меня нет страха, наставник.
– Тогда выбери кого-нибудь, – тихо сказал Пачеко. – Это довольно пугающе, я знаю, смотреть на море развращенных лиц и знать, что ты можешь сделать такой подарок только одному. Ты выбираешь?
Фернан качнулся назад на каблуках, его губы растянулись в идиотской улыбке.
– Я, например, выберу какого-нибудь ужасного бездельника. Нет смысла разрушать мои надежды из-за промаха.
Пачеко нахмурился.
– Ты примешь это испытание с совершенной искренностью или больше не вернешься в Уклее.
– И что тут такого страшного?
– Твой отец заявил, что ты больше не желанный гость ' в вашей фамильной усадьбе. С прошлой недели Уклее – твой единственный дом.
И без того бледное лицо Фернана стало белым как полотно. Он вытер рукавом выступивший на лбу пот.
– Ну тогда это значительно все меняет. – Он повернулся к людям в комнате и обратился к ним: – Есть здесь девственницы? Девственницы со склонностью к учению и молитвам? И, может быть, с элементарными хозяйственными навыками?
Габриэль потянул Фернана за рукав:
– Прекрати, идиот.
– Ничего не получается. Может, мне надо попробовать говорить на мосарабском?
– Тебе надо попробовать вести себя так, будто ты носишь на себе крест святого Иакова, – с явной угрозой проговорил Пачеко.
– Наставник, – сказал Габриэль, – что, если тот, кого я выберу, не захочет пойти с нами?
– Это аукцион рабов. Какой у них может быть выбор?
– Они станут собственностью ордена?
– Разумеется, – ответил Пачеко, пожимая плечами. – Габриэль, уж кому, как не тебе, знать, что это не обычный бордель. Выбирайте и давайте уже убираться отсюда. Теперь наши дела в Толедо завершены, и завтра мы возвращаемся в Уклее.
Фернан кивнул в сторону очередного мавра на платформе.
– Тогда я возьму вот этого. Он такой же бесполезный, как любой другой.
Пачеко вступил в торг и купил раба. Сгорбленный аукционер свел новую покупку по ступеням. Фернан осмотрел молодого человека с ног до головы, на его лице появилось презрительное отвращение.
– Сомневаюсь, что он хотя бы говорит по-кастильски.
– Можешь спросить его, – сказал Пачеко.
– О, это будет трудно.
Светлокожая женщина вышла вслед за аукционером в центр платформы – женщина, от которой у Габриэля перехватило дыхание. Несвязные звуки борделя притихли. Одетая в темно-синее платье, украшенное богатой вышивкой, она безмятежно обвела взглядом толпу покупателей. Никакое напряжение не сковывало ее. Никакая горечь не трогала улыбку на ее губах. Во всех смыслах она воплощала собой мир, который Габриэль еще должен был найти, эта женщина на грани рабства.
Она закрыла глаза и облизнула губы, ее голова запрокинулась. Распущенные волосы такого же красно-коричневого цвета, как спелые финики, протянулись до изящного изгиба ее талии. Габриэль представил, как запускает пальцы в эти шелковые пряди, притягивает ее к себе, наслаждается ее белой плотью. С пересохшим ртом он сглотнул, прогоняя образ, как безмятежность на ее лице сменяется желанием. Желанием к нему.
Быстрый взгляд подтвердил, что такое же животное желание отразилось на дюжине лиц вокруг. Фернан пожирал ее жадным похотливым взглядом.
– А могу я передумать? – спросил он.
Мускулы на руках Габриэля напряглись. Безымянная женщина вызывала больше мыслей о грехе, чем у него было за целый месяц. Вожделение. Зависть. Гнев. Он закрыл глаза, не дыша, но темные образы не оставили его в покое. Сжав кулаки так сильно, что ему показалось, вот-вот сломаются пальцы, он взмолился о силе – силе достаточной, чтобы сдерживать его темперамент до тех пор, пока она не уйдет, пока искушение не исчезнет.
Вдруг со стороны входа раздались крики и послышался лязг вытаскиваемых сабель. Все головы повернулись туда. Те же самые шестеро охранников материализовались из тени, преградив путь молодому человеку с черными вьющимися волосами. Покупатели попятились, суматошно толкая друг друга. Один ткнул Габриэля локтем в живот. Закричала женщина.
И то же самое сделал мужчина у двери.
– Ада!
Глава 2
Вошедший, не более чем едва оперившийся юнец, увернулся от угрожающих ему клинков – сначала подпрыгнув, а потом перекатившись. Он протиснулся между двумя стражниками и ускользнул, как рыба, из их рук. Повернувшись вокруг своей оси, он вытащил из ножен пару диковинных изогнутых сабель, парировал удар одного из стражников, зажав саблю противника меж двух своих клинков, и вывернул, швырнув гораздо более тяжелое оружие на землю.
Габриэль смотрел на происходящее с любопытством, восхищением и завистью. Он много лет не видел такой ловкости и природной грации во владении оружием; уж точно не с тех пор, как сам последний раз держал в руках клинок. Молодой, проворный и расчетливый, юноша практически танцевал среди нападавших, разоружая их, когда возможно, и выводя из строя.
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
У смертного одра деда шотландка Сабрина Веррик поклялась исполнить его последнюю волю — позаботиться о младшем брате. Однако как сделать это, если родной дом разграблен английскими завоевателями, нет ни гроша в кармане и все, чем она жила раньше, погибло в пожаре войны? Отважная девушка решается на безумный шаг — сделаться разбойницей и грабить богатых англичан, не испытывая и тени жалости. Но однажды жертвой прелестной грабительницы оказывается совершенно неотразимый Люсьен, герцог Камарей…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Быть музой поэта или писателя… Что это — удачная возможность увековечить свое имя, счастье любить талантливого человека и быть всегда рядом с ним, или… тяжелая доля женщины, вынужденной видеть, из какого сора растут цветы великих произведений?.. О судьбах Екатерины Сушковой — музы Лермонтова, Полины Виардо — возлюбленной Тургенева, и Любови Андреевой-Дельмас, что была Прекрасной Дамой для Блока, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…