Поцелуй мой кулак - [8]

— О, он большой мастер убеждения. Не надо забывать, что эта работа не оплачивается. Счетовод все объяснил. Он уже не молод, вот и решил, что ради бесплатной работы не стоит рисковать.

— Рисковать?

— Они пригрозили ему, как это они обычно делают, что, если он не уйдет с этой работы, банда повстречается с ним как-нибудь вечером. Ведь они способны на любую жестокость. — Она посмотрела на меня, и лицо ее стало суровым. — У него жена и уютный дом. Вот он и решил уйти.

У меня напряглись мышцы живота. Что ж, я прекрасно представлял себе уличную шпану и знал, на что она способна. Кто не слышал о них! Темным вечером ты идешь по улице и вдруг на тебя набрасывается свора маленьких свирепых дикарей. Для них не существует никаких запретов. Удар в лицо может лишить набора приличных зубов, пинок в пах запросто делает человека импотентом на весь оставшийся срок жизни. Но может ли такое случиться со мной?..

— Вы не обязаны предлагать свои услуги. — Похоже, она прочла мои мысли. — С какой стати дядя Генри не думает о деталях…

— Давайте выясним один вопрос, — перебил я ее. — Должен ли я понимать вас в том смысле, что эта ребятня, этот Призрак могут угрожать мне, если я буду работать здесь?

— О да, рано или поздно, но он станет вам грозить.

— Его угрозы что-нибудь значат?

— Да. Боюсь, что да.

Перемена обстановки!

Я задумался. И внезапно осознал, что за время разговора с этой женщиной ни разу не вспомнил о Джуди. Такого не случалось со времени аварии. Может быть, удар в лицо или даже в пах будет способствовать перемене во мне?

— Когда приступать к работе?

Ее улыбка согрела меня.

— Спасибо. Вы можете приступать, как только купите свитер и джинсы. И не пользуйтесь часто вашим прекрасным портсигаром. — Она встала. — Извините, мне нужно идти. Я вернусь не раньше четырех. Тогда и объясню вам систему регистрации и как вести карточки, после чего вы станете полноправным сотрудником.

Мы спустились с шестого этажа и вышли на улицу. Я проводил Дженни до покрытого цементной пылью «Фиата-500». Она почему-то медлила включать мотор.

— Спасибо за желание помочь. Думаю, мы сработаемся. — Секунду-другую она всматривалась в меня через маленькое окошко. — Я сочувствую вашему горю. Все устроится, нужно только набраться терпения.

С этими словами она отъехала. Я стоял на краю тротуара, чувствуя, как на мне оседает цементная пыль, которую влажная жара превращает в едкий, грязный пот. Дженни Бакстер понравилась мне. Глядя вслед ее машине, я раздумывал, какое будущее меня ждет. Легко ли меня испугать? Пока об этом я не имел понятия. Что ж, когда дойдет до дела, узнаю.

По узкой шумной улице я вышел на Мэйн-стрит в поисках магазина, где можно было бы купить джинсы и свитер.

И ничего не почувствовал, когда это случилось. Грязный, оборванный малыш, лет десяти, внезапно налетел на меня, заставив отшатнуться. Он выпятил губы и издал громкий непристойный звук. Затем пустился наутек.

Лишь вернувшись в отель «Бендикс», я обнаружил пропажу моего дорогого золотого портсигара. К тому же мой прекрасный костюм был разрезан бритвой.

ГЛАВА 2

Переодевшись в джинсы и свитер, я отправился в полицейский участок заявить о пропаже портсигара. К моему удивлению, оказалось, что я не слишком-то и опечален, но сознавал, что Сидни будет буквально уничтожен потерей своего подарка, и было только справедливо в отношении его вернуть портсигар.

В дежурной комнате воняло цементной пылью и немытыми ногами. На длинной скамье у стены сидели рядком человек десять ребят, оборванных и угрюмых. Их маленькие темные глаза со злобой следили за мной, пока я подходил к дежурному сержанту.

Полицейский являл собой здоровенную глыбу мяса с лицом, похожим на кусок сырой говядины. Он сидел в одной рубашке, и по его лицу в складки жирной шеи стекал пот, смешиваясь все с той же цементной пылью. Сержант катал взад и вперед по листу промокашки огрызок карандаша и, когда я подошел, слегка приподнялся, чтобы выпустить газы. Мальчишки на скамейке захихикали.

За все время, пока я рассказывал о своей пропаже, он не прерывал своего занятия, катая карандаш. Потом поднял на меня глаза, и взгляд его прошелся по моему лицу с интенсивностью газовой горелки.

— Вы приезжий?

Его голос звучал сипло, словно сорванный от крика. Я подтвердил, добавив, что приехал совсем недавно и буду работать с мисс Бакстер, служащей социальной опеки.

Он сдвинул фуражку со лба и, не поднимая глаз от огрызка карандаша, вздохнул и нехотя вытащил бланк заявления, велев мне его заполнить. Я беспрекословно заполнил бланк и вернул сержанту. В графе стоимости украденного я каллиграфическим почерком написал: «1500 долларов».

Он лениво начал просматривать написанное, потом его массивное лицо напряглось, и, отодвинув бланк ко мне, тыкая грязным пальцем в графу «стоимость украденного», осведомился своим сиплым голосом:

— Это что такое?

— Столько стоит портсигар.

Он что-то пробурчал себе под нос, сверля меня взглядом, потом уставился на бланк.

— Мой пиджак порезан бритвой, — продолжал я.

— Вот как? Пиджак тоже стоит тысячу пятьсот долларов?

— Пиджак стоил триста долларов.

Он фыркнул, выпустив воздух сквозь мясистые ноздри.