Поцелуй меня в Нью-Йорке - [34]
Наверное, мне просто с ней комфортно.
Шарлотта уже ждет меня в баре, когда я выхожу из туалета. Она снова переоделась в одежду, которая была на ней, когда мы познакомились. Этот образ ей подходит больше, но… как я мог переодеваться дольше девчонки? Сколько я там простоял, уставившись в зеркало? Шарлотта сидит у бара в трех стульях от парня с виски. Ее сумка, в которой сладко спит Мистейк, лежит на полу. Я инстинктивно сажусь между Шарлоттой и парнем, хотя даже не представляю, от чего собрался ее защищать.
– Хочешь кока-колы или чего-нибудь еще? – спрашиваю я ее.
Шарлотта качает головой, но искренне улыбается мне. Я так рад видеть ее улыбку – после того, как она рыдала на моем плече менее двадцати минут назад, – что готов купить ей все, что она захочет. Вот только я понятия не имею, что девушка имеет в виду, прося заказать ей «напиток с козырьком».
Шарлотта смеется над моим растерянным выражением лица, объясняя, что «козырек» – как и «чушня», от которой я все еще в восторге, – это еще одно разговорное название…
– Ну, знаешь, парасоль[42]… зонтик.
– Что такое парасоль, я знаю, – говорю я, подзывая бармена. – Меня больше «козырек» смутил.
Я заказываю пиво для себя и безалкогольный «Мохито» для Шарлотты. Последний приносят без зонтика, и, когда бармен уходит, Шарлотта недовольно кривится.
– Не тот тип заведения, – объясняю я.
Девушка задумчиво постукивает пальцами по барной стойке, а затем тянется к пакету из книжного магазина, доставая чек от «Десяти шагов». Шарлотта складывает его несколько раз, загибает края, а затем прикрепляет к соломинке в своем коктейле. Довольная результатом, она откидывается на спинку стула.
– Вот. – Девушка улыбается мне. – Мы сегодня весь день импровизируем, так почему бы и нет?
Бумажный зонтик слетает с ее соломинки. Мы оба смеемся, и я уже почти готов пошутить о том, что у нас обоих сегодня ничего не выходит, но вовремя останавливаю себя. Вряд ли это будет смешно.
Музыка сменяется на «Желаю вам счастливого Рождества»[43].
– Что не так? – Шарлотта смотрит на меня, когда песня заканчивается.
Она явно заметила презрение, появляющееся на моем лице всякий раз, когда я слышу кавер-версию этой песни.
– Они ее урезали, – объясняю я ей. – В оригинале она заканчивается другими строками: «Довольно скоро мы все будем с кем-то, если судьба нам это позволит. Но до этого момента нам нужно как-то дотянуть».
Вот черт, я на самом деле начал петь.
– Я этого не знала, – улыбается Шарлотта.
– Большинство певцов, исполняющих сейчас эту песню, опускают последний куплет. Наверное, они считают его слишком печальным. Но иногда мне кажется, что в этом вся суть Рождества – пытаться дотянуть до лучших времен, пока это придуманное счастье, царящее вокруг, только напоминает о том, как все плохо на самом деле.
Я пытаюсь найти убежище в пиве, делая несколько больших глотков и пару секунд не обращая ни на что внимания. После паузы я уверен, что готов взглянуть на Шарлотту, но девушка смотрит на меня с жалостью – во взгляде, поэтому, полагаю, она сама заполнила большинство пробелов в моей речи. И затем я вижу, как Шарлотта поднимает свою руку. Она протягивает ее ко мне. К моему лицу.
Что она делает? Я даже не знаю, как отреагирую, если Шарлотта прикоснется ко мне. Но мне стоит решить, что делать, потому что кое-что может…
Шарлотта щелкает меня по носу.
– Пивная пена, – объясняет она.
Мы оба громко смеемся, но я ощущаю какое-то странное чувство у себя в груди. Я… разочарован?
В этот момент в баре раздается громкое влажное всхлипывание. Я смотрю вниз на Мистейк, решив, что щенок мог простудиться, но Мисси по-прежнему сладко посапывает у Шарлотты в сумке.
Девушка наклоняется ко мне, чтобы рассмотреть что-то у барной стойки за моей спиной, а затем морщится:
– Наверное, это наглядный пример того, о чем ты только что говорил.
Я оборачиваюсь и смотрю на парня, сидящего в паре стульев от нас. Он склонился над своим виски, и сейчас я понимаю, что он не просто перепил и не в настроении… Он вытирает сначала глаза, а потом и нос руками. Его немного потряхивает, словно бьет слабым разрядом электрического тока.
Мы с Шарлоттой смотрим друг на друга и хмуримся. Нам обоим жаль этого парня. У меня подозрение, что мы можем догадываться о том, что он сейчас чувствует.
Затем я спрашиваю, чем Шарлотта хочет заняться дальше. Она собирается в аэропорт?
Девушка недоуменно смотрит на меня поверх своего коктейля:
– А что насчет шагов? Мы прошли всего лишь… – Она уставилась в потолок, мысленно перечисляя все, что мы сделали. А я стараюсь не пялиться на ямочки на ее щеках, недоумевая, почему они так настойчиво привлекают мое внимание. – Пять! Это только половина.
– Я просто подумал, что, возможно, ты решила забить на это. Ведь последний шаг вышел нам боком, – усмехаюсь я.
Шарлотта, кажется, еле сдерживается, чтобы не выплеснуть «Мохито» мне в лицо.
– Да что ты!
Она с грохотом ставит свой напиток на барную стойку и оглядывается в поисках салфеток. Не найдя ничего похожего, Шарлотта пожимает плечами и вытирает рот ладонью. Майя никогда не делала ничего подобного. Во всяком случае, при мне.
