Поцелуй - [95]

Никаких тренажеров не осталось, они отправились в кладовку на верхнем этаже, а их место заняла удобная мебель для лежачей больной. Иззи, последовав совету Сэма и категорически отказавшись от какого бы то ни было совместного будущего, умотала в Рим, чтобы заняться карьерой.

А ему тем временем пришлось столкнуться с еще большими проблемами.

Ощущение клаустрофобии усилилось, когда Джина стиснула его руку тонкими пальцами, заставляя обратить на себя внимание.

— …понимаю, что, наверное, это несправедливо по отношению к тебе, — горячо продолжала она, — но я не настолько смелая, чтобы пройти через это одной. Я не боюсь смерти… но боюсь умереть в одиночестве. Поэтому я должна сказать тебе о своих чувствах. Я люблю тебя, Сэм. И должна знать, что ты чувствуешь, потому что я недостаточно смелая, чтобы справиться самой. Дружбы недостаточно… Мне нужен человек, который меня любит… чтобы он был рядом. — Она замолчала, ее глаза наполнились слезами, хватка усилилась. — Иначе… невыносимо… Не знаю, смогла бы я…

Джина была страшно расстроена и не понимала, что это называется «эмоциональный шантаж». Сэм сообразил, что у него нет выбора. Это предложение, которое он не может отвергнуть. По мнению Джины, она несла кару за преступление, которого не совершала, и теперь, даже не сознавая, наказывала его.

Но отчаяние Джины было искренним. Она нуждалась в Сэме, и он не мог ее предать.

— Я здесь. — Сэм ласково обнял ее, чувствуя на груди горячие слезы облегчения. — Ты не одна. Я с тобой… Я всегда буду с тобой.

— Ох, Сэм… — плакала Джина, цепляясь за него. — Я люблю тебя. Очень люблю.

— Тише… — шепнул он, укачивая ее как ребенка и изо всех сил стараясь не думать об Иззи. — Не надо плакать. Я тоже тебя люблю.

Катерина, перечитывая свой реферат, улыбнулась Сэму.

— Я, конечно, влюблена в этот компьютер, — сказала она, откидываясь на спинку кресла и предлагая гостю лакричный леденец, — но вовсе не обязательно стучаться, прежде чем войти. У нас с ним чисто платонические отношения.

— Только не говори мне про отношения. — Сэм вздрогнул и мысленно поблагодарил Бога зато, что Джина, по крайней мере, не ожидает от него дальнейших действий. Он способен играть свою роль, но все хотя бы приблизительно сексуальное, конечно, исключено. Катерина с интересом спросила:

— Проблемы с Вивьен?

— Хуже. — На мгновение ему захотелось рассказать девушке о романе с Иззи, но Сэм понял, что не стоит. Он решил открыть ей нелепую ситуацию с Джиной.

— О Господи! — воскликнула Катерина, когда Сэм закончил. — Не знаю, смеяться или плакать. И как ты собираешься выпутываться?

Он пожал плечами:

— Никак.

Она со страхом взглянула на него. Ей было жаль Джину, но Сэма жаль вдвойне.

— Она взяла тебя за горло.

— Не совсем. — Он вздрогнул от такой метафоры. — Но дело плохо.

— Может, обследование на следующей неделе даст отрицательный результат, — без особой надежды произнесла Катерина. — Если Джине смерть не грозит, ты соскочишь с крючка.

Второй вариант — если Джина умрет — повис невысказанным в воздухе.

— Придется подождать. — Сэм взглянул на часы. — Черт, мне пора. Я должен был приехать в клуб еше час назад.

Катерина вскочила и крепко обняла его.

— Бедный старина Сэм, ну и вляпался ты. И именно тогда, когда, наконец, освободился от Вивьен. — Она отошла и засмеялась, увидев, что желтая шерсть от ее мохерового свитера усеяла его темно-синий пиджак. — Погляди, даже мой свитер к тебе так и льнет. Ты когда-нибудь задумывался насколько неотразим?

«Жаль, — подумал он, — что Иззи — единственная, кто с этим не согласен».

— Спасибо, — невозмутимо ответил Сэм, счищая ярко-желтые ворсинки с лацканов. — Очень приятно это слышать. Да, женщины не в силах устоять.

— Не считая меня, — охотно сообщила Катерина. — Я абсолютно спокойна. Не знаю почему, — добавила она, ухмыляясь, — но я смотрю на тебя не просто как на мужчину, а почти как на отца.

Сэм улыбнулся:

— Спасибо.

Атмосфера в зале была чудесная. Иззи остановилась перевести дух. Зрители, не меньше семи тысяч, бешено аплодировали и требовали продолжения. Глядя на беснующихся от удовольствия итальянцев, Иззи поняла, что вот оно, противоядие, в котором она отчаянно нуждалась. Вечер был волшебный, и она понравилась публике. Ради этого старалась, и только это имело значение. Наконец-то и Сэма смогла позабыть — восторг от происходящего навсегда запечатлеется в ее памяти. Она, после долгого ожидания, добилась настоящего успехами никто не в силах этого отнять.

Жара была удушающая. Отводя с лица мокрые волосы и расстегнув еще одну пуговицу на сине-золотой блузке, Иззи кивнула оркестру. В задней части сцены уже громоздили сухой лед, предвещая появление Тэта. Барабанщик и саксофонист, повинуясь кивку, заиграли знаменитое вступление к «Никогда». Публика, мгновенно узнав песню, взревела — шум потряс столетнее здание до основания.

Иззи, помахав рукой в ответ на шквал аплодисментов, слегка отступила назад и улыбнулась. Позади нее теперь клубился пар и бесшумно полз к рампе. Вверху и по сторонам сверкали лиловые и синие огни, точно полосы лунного света, освещая ее одинокую неподвижную фигуру. Послышались чистые ноты тенорового саксофона, и по спине Иззи пробежали мурашки. Она сделала глубокий вздох, обратила лицо к свету и запела…