Поцелуй куртизанки - [98]

Кроме детей, понятие «семья», казалось, включало и множество старших слуг. Молодые девушки, по-видимому, были няньками, призванными удовлетворять различные потребности самого молодого члена семьи.

Мия приняла бокал с шампанским, отошла в сторонку и встала так, чтобы можно было наблюдать за происходящим, но не вмешиваться. Никто не позвал ее подойти и посмотреть на младенца, поэтому она решила подождать более тихого момента.

— Боже, храни короля! — начал герцог. — За Елену!

Снова раздались приветственные возгласы, и все снова выпили. Тосты продолжались: пили за новорожденного, за имя Пеннистан. Мия посмотрела на Дэвида и увидела, что он по-прежнему стоит у окна, но теперь один, и кажется таким же чужаком, как она.

По-видимому, почувствовав взгляд, Дэвид посмотрел в ее сторону. Мия подняла бокал и улыбнулась:

— За жизнь.

Мия произнесла свой тост шепотом, и Дэвид ответил ей так же. Они оба выпили за свой собственный тихий тост, разделенные десятками людей, но близкие друг другу, как никогда.

«За жизнь!»— подумал Дэвид. Он стоял и думал о провале самого важного для него плана, а Мия напомнила ему, что жизнь — это праздник.

«Я люблю в ней это качество, — признался Дэвид самому себе. — Я люблю ее чутье на приключения, ее интерес к людям, ее выбор, будь он глупым или мудрым, даже ее тщеславие. Я люблю, когда она полностьюотдается музыке, рыбалке, людям, которые ей небезразличны, мне».

Толпа начала редеть, слуги ушли, а детей увели в детскую, туда же унесли новорожденного. Елена лежала в шезлонге, герцог сидел у нее в ногах с таким видом, который Дэвид назвал бы глупым, — с ошалелым выражением лица человека, влюбленного без памяти.

Глядя на эту картину, Мия, Оливия и Майкл нежно улыбались, и Дэвид обнаружил, что тоже улыбается.

— Я не хочу проходить через все это еще раз, — заявил герцог так, будто это он проделал всю работу.

— О, мне невыносимо думать о последствиях такого решения! — воскликнула Елена.

— О каких последствиях? — удивился герцог. — Мне кажется, трое детей — это вполне достаточно.

— Болван! — сказала Оливия.

Дэвид заметил, что Мию покоробило оскорбление из уст Оливии.

— Лин, — продолжала Оливия, — ты ведь знаешь, откуда берутся дети. Ты хочешь сказать, что предпочитаешь безбрачие?

— Дорогой! — Елена взяла из рук мужа бокал с шампанским и поставила на стол. — Я думаю, пора уносить шампанское.

Герцог пощекотал пальцы на ногах жены и поцеловал ей руку. Дэвид подумал, что раньше он не замечал; каким спокойным выглядит Лин рядом с женой. Как будто он сбрасывал свою герцогскую раковину — и снова открывался человек, которого Дэвид знал в детстве.

Дэвид наблюдал за Оливией и Гарретом. Он слышал, как Оливия говорит, что, несмотря на трудный день, хочет приготовить к завтраку нечто особенное. Муж взял ее руку, поцеловал и сказал «нет». Кажется, они немного поспорили на эту тему, потом Оливия нехотя кивнула. Не в этом ли суть лучших браков? Два человека поддерживают друг друга в равновесии, словно они качаются на качелях и смотрят, как долго могут оставаться на одном уровне, не опускаясь в одну сторону или в другую.

Не очень долго, но если играть с правильным человеком, то кататься на таких качелях может быть очень забавно.

Дэвид попытался представить свои короткие, но очень наполненные отношения с Мией в образе качелей. Вверх-вниз, и очень недолгое равновесие, когда они были в постели. И когда лошади понесли. И когда Мия играла на гитаре в парке, зная, что он слушает неподалеку. И когда им угрожали собаки Дилбера. И когда они стояли перед герцогом. Неужели это было сегодня утром?

Мия и Елена обнялись, коснувшись друг друга головами, затем Елена стала прощаться.

— Встретимся с тобой завтра утром, и ты расскажешь мне о своих планах.

«Я буду частью этих планов», — решил Дэвид. Он окажется дураком, если отпустит эту женщину. Когда-то он думал точно так же про Бендасбрука. Но ему еще предстояло придумать, как сделать так, чтобы Мия считала, что это она решила выйти за него, а не поступила так, как захотел он. Совершенно не представляя, как это сделать, Дэвид очень коротко попрощался с Лином и Еленой — парочка к этому времени уже никого не замечала, кроме друг друга.

Мия скрылась из виду. Дэвид предположил, где ее найти, но в музыкальной комнате оказалось темно. Он послал лакея в ее покои, тот вернулся и доложил, что в комнатах никого нет.

Ладно, значит, он не знает, где она. «С этой женщиной никогда ничего не бывает легко». Он завернул за угол, направляясь в свою комнату, потом вспомнил, что не проверил одно место, где она как раз, вероятнее всего, может быть.

— Где вы были так долго? — спросила Мия, когда он вошел в дверь, ведущую из его спальни в кабинет.

Она стояла рядом с дверью в коридор, как будто еще не вполне решила, останется ли. Как необычно.

Дэвид подошел к письменному столу. Где он был так долго? Дэвид не ответил. Этот вопрос можно было рассматривать на самых разных уровнях. Он задал собственный вопрос:

— Что вы здесь делаете?

— Какой трогательный был момент у Елены с герцогом, правда?

Мия подошла к полке, потрогала кусок керамики, камень и статую какого-то древнего бога, имя которого он так и не узнал.